"Александр Моршин, Валерий Лобачев. Азбука последнего ритуала " - читать интересную книгу автора

услуг. Там знают всю последовательность необходимых действий, могут вызвать
специалистов по подготовке тела к похоронам, помогут оформить документацию.


Приготовление к "последнему пути"


Пришло время "распоряжаться"

"Новые люди" России, "новые русские", как их прозвали за границей
промышленники, коммерсанты, часто выходцы из низов да из
диссидентов-старообрядцев - "явились" во второй половине XIX века, а к
началу ХХ-го и впрямь уже строили "новую Россию", становились ее хозяевами.
Впрочем, не во всем полноправными и, как оказалось, ненадолго.
Они впитывали "новые" обычаи и хранили старые. Коллекционировали
французских импрессионистов и старообрядческие иконы. Читали любые книги
хоть кем запрещенные. Но могли и не читать книг вовсе...
О том, как умирал один из "новых людей", рассказал писатель Иван
Шмелев, тонкий знаток русских обычаев.
Мы приведем здесь - а затем разъясним - отрывок из его повести
"Росстани", что значит "расставание". Редко где еще найдется такой
живописный подробный рассказ о народных обычаях "приготовления" покойника и
о "покойницких" приметах, бытующих в народе, о том, как все это складно
соседствует с религиозным ритуалом.
Итак, Данила Степанович, богатый подрядчик, передав дела сыну,
приезжает умирать в родную деревню, к сестре Арине, а по сути, возвращается
к себе истинному, открывает в самом себе того человека, какого знал, да
давно забыл... И умирает.
"Арина нашла его на полу. Он лежал на правом боку в солнечных пятнах
стеклянной стенки, и было похоже, будто он высматривает что-то под столом.
Ползали по его плечу и бороде мухи, ползли и по полу, взлетали и стучали по
стеклам. И все еще звенела у потолка оса.
Упало у Арины сердце и застыли ноги. Крикнула Софью, а сама, белая,
опустилась на колени, подняла горячую еще голову, как у спящего, и увидела
широко открытые, помутившиеся глаза.
- Данилушка... братец...
И застыла.
Знала Арина, что скоро помереть должен Данила Степаныч: неделю назад
видела она сон и не сказывала никому. Видела Данилу Степаныча во всем новом
и совсем другого. Уже потом рассказала всем... Потом припоминала с
Софьюшкой, что последние дни любил прибирать в комодике у себя Данила
Степаныч - готовился в дорогу. Потом вспомнила, как подошла как-то под
окошко старуха, просила милостыньку, а когда подала Арина в окно, никто не
принял. Смерть-то и приходила. И потом, спал последние дни Данила Степаныч
нехорошо: отпыхивал. Были и еще знаки, и таила про себя Арина, что и сама
скоро умрет.
Не выла Арина, не причитала - чего причитать! Приняла великую потерю
молча, плакала тихими старушечьими слезами, последними, мелкими, как
бисерок, и эти слезы не скатывались, а липли и размазывались по морщинам, и
мокрый был от них замшенный и заострившийся подбородок. С выкриками