"Тони Мориссон. Любовь " - читать интересную книгу автора

пока найдут. Разве что явится тот мальчишка, внук Сандлера, - ему они раз в
неделю платят. Может, и впрямь мне лучше оторваться на часок от телевизора.
Раньше одна все проезжала тут на ржавом старом "олдсмобиле" - то в
банк, а то и к нам сюда, котлетку имени маркиза Солсбери откушать. Много лет
уже ни за чем иным они из дому не выходят. Во всяком случае, с тех пор как
одна вернулась с уол-мартовским [5] полиэтиленовым мешком в руке, и даже
издали, уже по одному тому, как горбились ее плечи, видно было, что ей
пришлось несладко. Серебристо-белых дорогих чемоданов, с которыми она
уходила, нигде поблизости видно не было. Я думала, вторая захлопнет перед ее
носом дверь, но нет. Пожалуй, они обе друг дружки стоят и знают это. Скряги,
каких поискать, к тому же не чересчур приветливые, они если и привлекают к
себе взгляды, то сплошь косые. А им-то что - живут себе в доме мистера Коузи
как у Христа за пазухой, только с ними теперь поселилась еще и девчонка в
короткой юбке, - нет, ей-богу, такой короткой, что были бы видны трусы, кабы
они на ней были, - и с тех пор как она там с ними поселилась, я стала о них
беспокоиться: ну как бросят меня тут одну, а у меня что осталось-то -
твердить все ту же бабушкину сказку? И ведь знаю, что чушь, нелепая
выдумка - сбрендивших девок пугать да кое-как одергивать непослушливых
детей. Но уж чем богаты, тем и рады, как говорится. Что-то надо придумать
другое. Получше. Что-нибудь о том, как бесстыжая баба губит приличного
мужика. А под это можно будет и помурлыкать.

1

Портрет

Когда ее шаги раздались на улицах Силка, температуру задавал
пронизывающий ветер и солнцу при всем желании не поднять было столбики
наружных термометров более чем на пару градусов выше точки таянья льда. На
берегу скопились битые плитчатые ледышки, а в городе, на Монарх-стрит, дома,
казалось, хныкали, сбившись кучкой, будто щенки. Лед скользко поблескивал и
исчезал в тенях вечерних сумерек, отчего тротуары, по которым она
вышагивала, становились предательскими даже под уверенной ногой, а она
прихрамывала, так что и подавно. Ветер вынуждал ее наклонять голову и
щуриться, но, как человек пришлый, на каждый дом она смотрела во все глаза -
искала адрес, который совпадет с тем, что значился в объявлении:
Монарх-стрит, дом 1. Наконец свернула на дорожку к гаражу, у ворот которого
Сандлер Гиббоне срывал полоску пластика с запечатанного пакета с
антиобледенителем. Ему запомнилось, как при ее приближении постукивали
каблуки по бетону, как она отставила ногу, остановившись, и дынного цвета
солнце у нее за спиной, и свет из гаража ей в лицо. Запомнилось, что было
приятно слушать ее голос, когда она спросила, как пройти к дому, где жили
женщины, которых он знал всю жизнь.
- Вы уверены? - переспросил он, когда она назвала адрес.
Она вынула из кармана куртки клочок бумаги, проверила, держа голыми
пальцами, без перчаток, потом кивнула.
Сандлер Гиббоне прошелся взглядом по ее ногам и решил, что колени и
бедра у нее, наверное, задубели от холода, на который обрекает их мини-юбка.
Затем он подивился высоте каблуков и покрою короткой кожаной курточки.
Сперва он подумал было, что она в шапке - большой, пушистой, греющей уши и