"Кэтрин Морис. Услышать голос твой " - читать интересную книгу автора

которой отдельные кусочки сочетаются друг с другом, но до сих пор не видно
большой картины.
Кто-то потратил год на изучение одного отдельного аспекта одного
отдельного симптома: эхолалии, которая характерна для речи некоторых
детей-аутистов. При каких обстоятельствах наблюдаемый повторял чужие слова,
как попугай? Что привело к усилению эхолалии? Что привело к ее уменьшению?
Была ли перестановка существительных, - например, "ты хочешь яблоко" вместо
"я хочу яблоко" - признаком эхолалии?
Кто-то изучал роль определенной группы нейротрансмиттеров в аутизме.
Другой исследовал редко встречающиеся примеры состояний сна и бодрствования
у больных аутизмом. Также было сделано открытие об уровне серотонина в
крови. У одной исследуемой подгруппы детей-аутистов было обнаружено
хромосомное отклонение, получившее название "синдром хрупкого Х". Многие
страницы были посвящены диагностическим критериям и бесконечным попыткам
найти новые, более точные и "застрахованные от ошибок" контрольные признаки
для выявления болезни.
Очевидно, часть этой информации представляла собой кирпичики, из
которых через десять-тридцать лет будет построена цельная структура:
общепринятая обоснованная теория о природе, причинах и даже способах лечения
аутизма. Биохимическое исследование, хоть и находилось еще в самом начале
своего развития, давало надежду на такой исход.
Для нас же вся эта информация была совершенно бесполезной. Ни одна
книга еще ничего для нас не изменила. Все, что мы читали в эти первые дни
нового года, только усиливало ощущение безысходности и укрепляло уверенность
в неизбежности диагноза. Мы стали узнавать Анн-Мари во всех клинических
текстах.
Мы узнали, например, что не было двух похожих друг на друга
детей-аутистов: если один любит возить руками по гладкой или шершавой
поверхности, то другой отказывается дотрагиваться до чего бы то ни было
пальцами - позже Анн-Мари стала прятать пальцы и не хотела трогать или
держать в руках вещи. Если один ребенок говорил или бормотал, не закрывая
рта, то другой тихо сидел, уставившись в пустоту. Если один постоянно
раскладывал предметы в ряд, то другой смотрел на лампочки или хлопал в
ладоши, поднеся их к глазам, или перебирал пальцами по каминной решетке.
Это все были различные типы "самостимуляции" - странной маниакальной
склонности к стимуляции одного из органов чувств - осязания, вкуса, зрения
или слуха.
Для некоторых детей была характерна дрожь во всем теле; для других -
нет. Исследователи полагали, что все эти действия были своеобразной попыткой
компенсировать ощущение неполноценности в движении и равновесии. Хождение на
цыпочках, скрежет зубами и хлопанье в ладоши были частыми симптомами.
Действия, неоднократно совершаемые ребенком, за исключением любого
общения, назывались "повторяемыми действиями", а если они становились очень
частыми, то перерастали в "стереотипные ритуалы". Я думала о поведении,
которое наблюдала у Анн-Мари много раз; причем оно беспокоило меня еще до
того, как был поставлен диагноз. Она брала в одну руку свою игрушечную
птицу, в другую - одну из детских книг "Золотой серии". Книгу она
переворачивала вверх задней обложкой, на которой были изображены маленькие
фигурки зверей, как бы бегущих по периметру. Клювом своей птицы она
торжественно касалась каждой фигурки. Она всегда начинала с верхнего правого