"Кэтрин Морис. Услышать голос твой " - читать интересную книгу автора

(Оцепенение. Как интересно. Как смело и благородно. Как скучно). Я полагала,
что после того, как родился Даниэль, и я не без труда привыкла к образу
жизни неработающей матери, я обеспечила себе приятное существование в
зеленой долине жизни, где можно быть в миру с самой собой и своим выбором. Я
была матерью - не без недостатков, но все-таки хорошей матерью. Я смирилась
с тем, что скука, одиночество и беспорядок были моими частыми гостями, но в
то же время умела находить утешение в маленьких ежедневных радостях и
победах.
Сейчас, мой налаженный жизненный механизм был выведен из строя. В те
дни я очень остро чувствовала, что не могу наладить контакта с детьми, и это
касалось не только Анн-Мари, но и Даниэля с Мишелем тоже. Что-то было не в
порядке, и я постоянно сопротивлялась ощущению, что я не справляюсь с ролью
матери. Я с трудом удовлетворяла нужды и просьбы своих здоровых детей и была
совершенно беспомощна перед моей больной девочкой.
Так, тот час, проведенный с Даниэлем был очень ценен для меня.
Возможно, что для меня он был даже важнее, чем для Даниэля. Я слушала его
лепет, любовалась им, обнимала и ласкала его. В твоих глазах столько
счастья, сынок! Не думай о грустном, ничего не бойся. Мы вместе, и ты
счастлив.
Также, во время этого зловещего периода, у меня появилась техника по
выживанию и по отношению к моему новорожденному сыну. Я была физически
истощена, так как малыш не имел привычки спать долее, чем три часа подряд,
будь-то днем или ночью. Он просыпался всегда голодный, и сразу начинал
громко плакать, пока его не брали на руки или не давали ему поесть. По ночам
я ставила его колыбель рядом с нашей кроватью, и стоило ему проснуться, как
я сонно вынимала его из колыбели и клала рядом с нами на кровать. В течение
дня я механически ухаживала за ним: кормила, купала, меняла пеленки, в то
время как мои мысли разбредались в тысячах разных направлений, тревожно
пульсируя во всем моем теле.
Но потом обязательно наступало время, когда Даниэль и Анн-Мари мирно
спали в своих кроватках, а у Мишеля сна не было ни в одном глазу. Тогда я
подходила к его колыбели с желанием взять его на руки, пообщаться с ним. При
звуке моих шагов, он поворачивал головку в мою сторону и его лицо, я это
видела, вмиг освещалось радостью - это было его первым подарком,
преподнесенным мне. Когда я брала его на руки, аккуратно поддерживая
маленькую головку, его глаза удивленно смотрели на меня, такой взгляд бывает
только у младенцев в первые недели их жизни.
Я заставляла себя наслаждаться этими моментами, несмотря на то, что
падала с ног от усталости. Я поднимала малыша, вдыхала его чистый сладкий
детский запах и дотрагивалась своей щекой до его удивительно мягкой кожи.
Его маленькие кулачки были сложены у него на груди. Все его тело могло
поместиться в одной моей ладони, настолько он был маленький.
Я нужна тебе, мой самый маленький. Спасибо тебе за это. Спасибо за то,
что даешь мне кормить тебя молоком, давать тебе свое тепло и любовь. Я
обнимала его, пока он ел (?), и снова, как с Даниэлем, я утешалась тем, что
он давал мне. Теперь его глаза были полузакрыты, и тело полностью
расслаблено. Скоро он уснет, теплый и сухой, накормленный и любимый. Если ты
заплачешь, я утешу тебя, если холодно - согрею. Я нужна тебе, ты нужен мне.
Когда я обнимаю тебя/Мое сердце тает от любви/ Которая давно уже покинула
этот мир. Мой Мишель. Обопрись на меня своей хрупкой головкой, и я защищу