"Кэтрин Морис. Услышать голос твой " - читать интересную книгу автора

возможность. Да! Мы обсуждали это, и вы отвергли этот вариант! У меня чуть
не вырвался крик протеста, но я промолчала. Какой смысл спорить о прошлом?
Мне нравился доктор Бакстер, и я не искала с ним ссоры. Он был добрым,
внимательным врачом, и я очень уважала его за здравый смысл и
профессиональные знания. Я не могла понять, почему он так отдалился от нас
во время этого кризиса, который был гораздо серьезнее всего, что нам
пришлось пережить до того, включая астму Даниэля. Его голос по телефону
звучал натянуто, отдаленно, официально. Да, мы обсудили эту возможность, а
доктор Де-Карло превратила ее в реальность. Нет смысла спорить. Нет смысла
кричать от страха.
Доктор Бакстер продолжал. Он посоветовал мне посмотреть телепередачу
под названием "Где-то Там". Кажется, в программе участвовал
подросток-аутист. Он порекомендовал мне смотреть ее, чтобы составить себе
понятие, что такое аутизм вообще. И это все что, он мог мне сказать?
Поймите, что это такое, и начинайте привыкать?
Но у меня еще не кончились вопросы. Я хотела спросить о том, что давно
волновало меня, и это касалось будущего Анн-Мари. - Вы считаете, что ей
придется жить в специальном заведении? - Есть дети, которые нуждаются в
подобной опеке, когда становятся старше. - Понимаю. Что... что же мы можем
для нее сделать? - Я не уверен в том, что можно что-то предпринять прямо
сейчас. Но я не теряю надежды. Я думаю, что через десять, может быть,
двадцать лет, будет найдено средство, способное помочь таким детям.
Посмотрите что стало, например, с людьми, страдающими от маниакальных
депрессий после того, как был обнаружен новый препарат.
Я аккуратно положила трубку. Понятие надежды у доктора и у меня
различались, как небо и земля. Его не имело ничего общего с реальностью. И
если бы я хотела, чтобы мне объяснили, какова роль врача в происходящем,
никто бы не смог сделать это лучше его самого. Он ясно дал мне понять, что
это была не его проблема, а наша.
Когда ставится диагноз "аутизм", принято проконсультироваться как
минимум у трех, четырех или даже пяти специалистов, чтобы удостовериться в
правильности предположения. Нормальный ребенок может показаться "закрытым"
одному врачу, а на следующий день, на приеме у другого доктора будет вести
себя раскрепощенно и коммуникабельно. Профессионалы обычно предпочитают быть
на сто процентов уверенными в правильности поставленного ими диагноза,
прежде чем произносят слово "аутизм" в разговоре с родителями. Психиатры и
психологи не стремятся угодить под суд за нанесение морального ущерба из-за
неправильно определенного диагноза.
Более того, поставить диагноз такому маленькому ребенку, как Анн-Мари,
было делом особенно деликатным. С одной стороны, многочисленные симптомы
болезни не могут проявиться так четко, как, например, у четырехлетнего
ребенка. С другой стороны, в этом возрасте отсутствие речи у ребенка не
является само по себе признаком аутизма. Многие двухлетние дети не обладают
богатым лексиконом и не выказывают особой общительности. Для того, чтобы
окончательно утвердить диагноз, необходимо наличие других симптомов и
заключение нескольких специалистов. Анн-Мари все-таки была еще совсем
крошка, и доктор Де-Карло настоятельно советовала нам показать ее другим
врачам.
Доктор Берман из психиатрического отделения Нью-Йоркской больницы Пэйн
Уитни, был рекомендован нам одной знакомой, которая слышала, что этот врач