"Юнна Мориц. Рассказы о чудесном" - читать интересную книгу автора

лет не живет и не собирается он из капель каждые триста лет. Ему сейчас надо
кудрявым стать! А тучки ему говорят:
"Если ты даже сто лет не проживешь, так зачем тебе кудри? Их ведь никто
и разглядеть не успеет, зря очередь занял!" Но тут один старый лунный фей по
имени Филофей говорит:
"Нет, так дело не пойдет! Пропустить баранчика безо всякой очереди,
потому что у него возраст детский, а детей по всей Вселенной без очереди
всюду пускают! Тем более что он, баранчик, умрет молодым по сравнению с
вами, мои красавицы!" Тучки пошумели, погромыхали, некоторые от злости даже
черными сделались, но баранчика пропустили, как ребенка, без очереди. И
во-о-он там, видишь, идет кудрявый баранчик с Луны на Землю.
- Вижу. Идет кудрявый баранчик, - сказал Гриша и взял со стола большой
прямоугольный пряник. - Вот смотри. Я беру этот пряник и по кусочку
откушиваю. Грыз-грыз-грыз и еще с этого боку грыз-грыз, и получился у меня
баранчик. Теперь тут грыз-погрыз и тут грыз-погрыз, и получилась собачка.
Теперь тут угрызу уголок и там войду в середку, и получилась кошка.
Теперь съем ушки и тут погрызу, и получилась курица. Из курицы только
бабочка получается, из бабочки - жучок, а из жучка - вишенка. А из вишенки
ничего не получается больше, поэтому я ее так просто съем, безо всякого
воображения!
Вообще-то, я пряники не очень люблю. Я люблю варенье, но из варенья
ничего такого не получается, в нем твердости нет.
- Сейчас арбузик зарежем! - сказал Трифон и воткнул финку в белый
арбузный пупок. - Мировая финка, старик, с пружиной, английская сталь, между
прочим, "Шеффилд"! Мне ее Рокуэлл Кент подарил!
Арбуз развалился, обнажив красное сахарное мясо с черными зернами, в
каждом из которых была до предела сжатая, тайно зарытая, втянутая в самую
глубь, неукротимая воля к жизни, готовая вспыхнуть и разрастись этим красным
сахарным мясом, раздувая кору зеленого шара.
- Ты - хвастун и врунишка. Рокуэлл Кент не имел о тебе ни малейшего
представления. Ведь он, бедняга, посетил наши края, когда ты, Трифон, был
еще скромным, воспитанным мальчиком и не сочинял о себе никакой легендарной
белиберды, сфальшивленной под документ эпохи. Уж это я в нашем брате просто
терпеть не могу-у-у!
- Старик, ты прав! - сказал Трифон, поникнув повинной головой. - На
меня что-то нашло! Ты не поверишь, конечно... Ты, конечно, теперь ни за что
мне не поверишь, но я скажу тебе всю правду. Эту финку мне подарил Булат
Окуджава. Будет он выступать - подойди и спроси, он тебе подтвердит, он -
человек очень славный и с юмором, он тебе скажет, как просто все это вышло.
Поехал он в Англию и купил мне эту финку за три фунта на аэродроме
Хитроу, где все в три раза дешевле, потому как без пошлины. Ему жутко
нравятся мои картины. Иногда он приходит без звонка, сидит часами и
смотрит... Песня у него есть одна замечательная. Называется "Батальное
полотно". У меня две картины с таким же названием. Так вот его песня
частично повторяет мое второе "Батальное полотно". Не первое! А второе, где
белая кобыла с карими глазами.
Отец сквозь зубы выдохнул воздух, встал и зажег над столом китайский
фонарик. Фонарик от тепла закружился и наполнился абрикосовой мякотью,
разливающей прозрачный свет. Свет был такой - как будто он рос на дереве.
Гриша попросил лимонада, и Алеша, наливая ему пузырчатый крашеный