"Альберто Моравиа. Я и Он " - читать интересную книгу автора

II. ЭКСПРОПРИИРОВАН!

А вот и Маурицио. Услышав долгожданный звонок, вскакиваю со стула и
несусь открывать. Маурицио идет по коридору так уверенно, словно он частый
гость в этом доме. На самом деле он здесь впервые; до сих пор мы работали на
киностудии. Невысокий, ладно сложенный, в белом парусиновом костюме, черных
ботинках и черных очках, с пепельно-медовыми волосами, подстриженными как у
ренессансного пажа, он неторопливо, с некоторым налетом снисходительности
вышагивает впереди меня, засунув руки в карманы. С чего вдруг эта
презрительная мина? Кому она адресована? Ясное дело, мне, ведь я с самого
начала распластался "внизу", после того как запыхавшимся голосом выпалил ему
с порога: - Ты опоздал. Я ждал тебя к четырем, а сейчас уже пять.
Маурицио бросает небрежно: - Был занят. - И, походя, будто квартира
сдается, а он, возможно, ее снимет, отворяет одну за другой двери и
заглядывает в комнаты. - А у тебя совершенно пустая квартира, - замечает
он. - Совсем никакой мебели.
Я рад этому замечанию: приятно, когда тобой интересуются или хотя бы
проявляют любопытство к твоей жизни. Впрочем, тут же смекаю, что это лишний
раз подтверждает мою неполноценность.
- Мебели нет и не будет.
- Почему? - Не хочу.
- Как это не хочешь? Стараюсь выглядеть капризным, нетерпеливым,
раздраженным.
- Мебель, статуэтки, книги - все это напоминает мне институт
собственности, к которому я испытываю врожденную неприязнь. И потом, они
почему-то действуют мне на нервы. Я и дома-то их не выносил. Иной раз
хотелось взять и вышвырнуть все в окошко. Так что пусть дом будет пустой.
- Как, а разве это не твой дом? - И мой, и не мой. Мой, потому что я
здесь живу. А не мой, потому что у меня есть другой дом, настоящий, где
живут жена и сын.
- Ты развелся с женой? - Нет, просто обзавелся другой квартирой. Пока
мы перезваниваемся каждый день, а в скором времени, надеюсь, я к ней
вернусь.
Мы уже вошли в кабинет. Я усаживаюсь за столик, на котором стоит
пишущая машинка, и указываю Маурицио на кресло; вместе со столиком и стулом,
на котором сижу я, оно составляет всю обстановку комнаты. Маурицио
располагается поперек кресла, облокотившись спиной на одну ручку и перекинув
ноги через другую.
- Допустим, только я все равно что-то не очень улавливаю, ради чего ты
оставил жену и сына и поселился здесь в полном одиночестве.
- С некоторых пор я не мог работать дома. Ребенок хнычет, жена шастает
туда-сюда, телефон не умолкает ни на секунду. Короче, договорившись с женой,
я перебрался сюда. Мне нужно сосредоточиться, подумать, прийти в себя,
понять, что делать дальше.
Маурицио не отзывается, на что я в глубине души и уповал. Он окидывает
взглядом пустой кабинет, внимательно смотрит на свежевыбеленные стены,
словно ищет на них несуществующие пятна. Затем снимает очки и переводит
взгляд на окна без занавесок: сквозь стекла сияет голубой пустотой летнее
небо. Наконец неторопливо достает из кармана пачку сигарет, вытряхивает одну