"Ги де Мопассан. Пьер и Жан" - читать интересную книгу автора

нес, да и не произнесет, - для этого он слишком осторожен, боязлив и
скрытен.
Пьер уже не сомневался в том, что старик думает: "Вы не должны были
допускать, чтобы брат принял наследство; ведь это даст повод дурно отзы-
ваться о вашей матери". Может быть, Маровско предполагает даже, что Жан
- сын Марешаля? Разумеется, предполагает! Да и как же иначе? Это должно
казаться ему вполне правдоподобным, вероятным, очевидным! Разве сам он,
Пьер, ее сын, - разве он не борется вот уже три дня изо всех сил, всеми
ухищрениями своего сердца, пытаясь обмануть собственный рассудок, разве
он не борется против этого ужасного подозрения?
И снова потребность побыть одному, чтобы разобраться в своих мыслях,
чтобы без колебаний, без слабости, решительно взглянуть в лицо этой воз-
можной и чудовищной правде, так властно овладела им, что он поднялся,
даже не выпив "смородиновки", пожал руку озадаченному аптекарю и опять
вышел в туманную мглу улицы.
"Почему этот Марешаль оставил все свое состояние Жану? - спрашивал он
себя.
Теперь уже не обида, не зависть заставляла его доискиваться ответа,
та, не слишком благородная, но естественная зависть, которая грызла его
все эти три дня и которую он пытался побороть в себе; нет, это был страх
перед ужасающей мыслью, страх перед необходимостью самому поверить в то,
что Жан, что его брат - сын этого человека!
Нет, он не мог этому поверить, не мог даже задать себе такой ко-
щунственный вопрос! Но ему нужно было бесповоротно, раз и навсегда отде-
латься от этого подозрения, еще такого смутного, ни на чем не основанно-
го. Ему нужна была ясность, достоверность, чтобы в сердце его не оста-
лось места для сомнений; ведь во всем мире он только свою мать и любил.
Блуждая один по темным улицам, он произведет самое тщательное рассле-
дование, проверит свои воспоминания, призовет на помощь весь свой разум,
и тогда истина откроется ему. И с этим будет покончено, он больше не
станет думать об этом никогда. И пойдет спать.
Рассуждал он так: "Хорошо, прежде всего обратимся к фактам; затем я
вспомню все, что мне известно о нем, об его обращении с братом и со
мной; я переберу все причины, которые могли вызвать такое предпочтение с
его стороны... Жан при нем родился? Да, но меня он тогда уже знал. Если
бы он любил мою мать молчаливой и бескорыстной любовью, то он предпочел
бы меня; ведь именно из-за моей болезни он и стал близким другом семьи.
Итак, логически рассуждая, он должен был бы выбрать меня и любить меня
больше, если только он не чувствовал почему-либо безотчетной привязан-
ности к младшему брату, который рос на его глазах".
Отчаянно напрягая свою мысль, всю силу ума, он попытался восстановить
в памяти, представить себе, понять, разгадать этого человека, с которым
он встречался в течение всей своей парижской жизни, не испытывая к нему
никаких чувств.
Но вскоре Пьер убедился, что ему трудно думать на ходу, что даже лег-
кий шум его шагов мешает ему сосредоточиться, путает мысли, затуманивает
память.
Чтобы проникнуть в прошлое и в неизвестные ему события зорким взгля-
дом, от которого ничего не должно укрыться, ему нужен был полный покой,
простор и безлюдие. И он решил пойти посидеть на молу, как в тот вечер,