"Ги де Мопассан. Пьер и Жан" - читать интересную книгу автора

Пьер, насаживая бобы на вилку, словно на вертел, продолжал расспраши-
вать:
- Когда же именно завязалось это знакомство?
Ролан задумался, пытаясь припомнить, но все его усилия ни к чему не
привели, и он обратился за помощью к жене:
- Слушай, Луиза, в каком же году это было? Ты, наверно, помнишь, у
тебя такая хорошая память. Постой, кажется... в пятьдесят пятом или
пятьдесят шестом. Да вспомни же, ты должна знать это лучше меня!
Она немного подумала, потом уверенно и спокойно проговорила:
- Это было в пятьдесят восьмом, голубчик. Пьеру исполнилось тогда три
года. Я отлично это помню, потому что в этот самый год у мальчика была
скарлатина, и Марешаль, хотя мы еще мало его знали, был нам большой под-
держкой.
Ролан воскликнул:
- Верно, верно, это было прямо удивительно! Твоя мать падала от уста-
лости, я не мог бросить лавку, и он бегал в аптеку за лекарствами для
тебя. Такой отзывчивый был человек! А когда ты поправился, как он радо-
вался, как целовал тебя. С тех пор мы и стали закадычными друзьями.
Словно смертоносный свинец, который ранит и разрывает тело, в душу
Пьера стремительно ворвалась жестокая мысль: "Если он знал меня раньше,
чем брата, если так самоотверженно заботился обо мне, нежно любил, цело-
вал, если из-за меня он так подружился с моими родителями, то почему же
он оставил все состояние брату, а мне ничего?"
Пьер не задавал больше вопросов; он сидел за столом мрачный и скорее
сосредоточенный, чем задумчивый, тая в себе новую, еще смутную тревогу,
скрытые зачатки нового недуга.
Он вышел из дому раньше обычного и опять стал бродить по улицам. Они
были окутаны туманом, и от этого ночь казалась гнетущей, непроницаемой,
отвратительной. На землю точно спустился какой-то тлетворный дым. Он
плыл под газовыми фонарями и порою как будто гасил их. Мостовые стали
скользкими, как во время гололедицы; всевозможные зловония, словно вы-
ползавшие из утробы домов, смрад подвалов, помойных ям, сточных канав,
кухонь бедного люда смешивались с удушливым запахом этого блуждающего
тумана.
Пьер шел, сгорбившись, засунув руки в карманы; не желая оставаться на
улице в такой холод, он направился к Маровско.
Старый аптекарь спал, как и в прошлый раз, и газовый рожок бодрство-
вал за него. Увидев Пьера, которого он любил любовью преданной собаки,
старик стряхнул дремоту, отправился за рюмками и принес "смородиновку".
- Ну, - спросил доктор, - как же обстоит дело с вашей наливкой?
Поляк ответил, что четыре самых больших кафе города согласны торго-
вать ею и что газеты "Береговой маяк" и "Гаврский семафор" устроят ей
рекламу в обмен на кое-какие аптекарские товары, которыми он будет снаб-
жать работников редакций.
После долгого молчания Маровско спросил, вступил ли Жан уже во владе-
ние наследством, и задал по этому поводу еще два-три неопределенных воп-
роса. В своей ревнивой преданности Пьеру он возмущался тем, что доктору
предпочли другого. И Пьеру казалось, что он слышит мысли Маровско, уга-
дывает, понимает, читает в его уклончивых взглядах, в неуверенном тоне
голоса те слова, что вертелись у аптекаря на языке, хотя он их не произ-