"Игорь Моисеенко. Сектор обстрела (Неизвестная война: Афган) " - читать интересную книгу автора

- Держи... Это твой инструмент...

Глава вторая

Им ничего не оставалось, кроме как обойти и эту машину. Они уже
пытались обойти посты. Но "шурави"* (*советские) расставили их с интервалом
в пару километров. Похоже, что они ждали колонну. Это был уже третий. И с
каждого из них явно отчетливо просматривалась река. Нужно быть совсем умом
обделенным, чтобы высовываться к ним под стволы. Аскеры могли подстрелить,
как лисицу, просто от скуки, для развлечения. Это в городе он мог свободно
разгуливать по улицам с автоматом на плече. А здесь... Аскеры могли
подстрелить, как лисицу. И это в лучшем случае. Тем более, что, похоже, что
они ждали колонну. Она могла появиться в любую минуту. И на дорогу не
выйдешь. Обычно "шурави" выставляли охранение с обеих сторон дороги.
Наверняка и сейчас за дорогой стоит другая БМП. Ничего не оставалось -
только обойти и эту машину. Как на беду, на всю округу было только несколько
полуразрушенных дувалов в сотне-другой метров от дороги. А дальше, за нею,
во все стороны - только пустыня да горы.
Похоже, этот кишлак взорвали той зимой, когда "шурави" еще только шли к
местам дислокации. Когда он только появился на горизонте, Равиль задался
вопросом: "Сколько вас теперь таких по всему Афганистану? Тысячи?". До него
они добрались незамеченными. Равиль поднес к глазам бинокль.
Машина стояла у самого берега, рядом с седой как локон Искандера
чинарой. "И такой же древней, похоже", - отметил про себя Равиль. В тени ее
ветвей, спиной к Равилю сидел за столом шурави. Похоже, он чистил свое
оружие. По столу были разбросаны запчасти от винтовки. Среди них Равиль
нашел снайперскую трубу. До боли в зубах заныло. О таком оружии он только
мечтал. Ненавистный ППШ* *(пистолет-пулемет Шпагина), который он повсюду
таскал с собой уже третий месяц, нельзя было назвать достойным воина
оружием. Дальше трехсот метров цель для него была недосягаема. Да и патроны
к нему попробуй, поищи. Можно было бы, и попытаться завладеть этой
винтовкой, но...
На башне машины сидел Воин. Равиль умел "видеть" человека с первого
взгляда. Тем более противника. Это было первое, чему научил его Шалашах -
видеть людей. Не смотреть на оболочку человека, а созерцать, видеть его
чувства и эмоции. А при необходимости и мысли. И сейчас он безошибочно
определил - на башне сидел Воин. Сидел, перебирал пальцами струны гитары и
наблюдал за окрестностями. Только Воин умел делать столько дел одновременно.
В бинокль было отчетливо видно покрытое густым загаром скуластое лицо
парня. Под звуки музыки оно будто просияло. Стало заметно, что сквозь
сталистую голубизну глаз в унисон гитаре непроизвольно всплывает
неизъяснимая тоска. Чувствовалось, что вместе с песчаным пейзажем, перед
внутренним зрением солдата плескались в широком раздолье берегов
серебристо-небесные волны не Кабула; может, Днепра или Волги.
Только Воин умел делать столько дел одновременно. Равиль понял - Воин
"услышал", что за ним наблюдают. Медленно, как можно естественнее, явно,
чтобы противник не почувствовал, что его уже "услышали", солдат начал
поворачивать голову в сторону дувалов. От Равиля не ускользнуло, что левая
рука Воина на мгновение дрогнула, задержалась на грифе гитары и едва не
потянулась к автомату.