"Ева Модиньяни. Крестная мать" - читать интересную книгу автора

Он открыл дверь своей небольшой квартиры, и мать тут же протянула ему
телефонную трубку - аппарат находился в прихожей.
- Кто-то просит тебя, - прошептала она, прикрывая трубку рукой.
- Алло! - успел ответить Шон и больше не проронил ни слова. Он молча
слушал несколько секунд, потом положил трубку.
- Кто это? - улыбнулась мать. Морин Мак-Лири была доброй женщиной. Она
обожала единственного сына и воспитывала его в религиозном духе. Сын такой
впечатлительный, он живет в этом таинственном мире, его интересует музыка,
может умилить жалкая кошка, он защищает слабых, помогает бедным. "Мой
мальчик" - так называла она сына, хотя ему уже было двадцать шесть лет и он
прошел сквозь все ужасы войны. Он отличный сын, и Мадонна уберегла его. По
воскресеньям он играет в церкви на органе. Приносит достаточно денег, чтобы
хорошо жить и благодарить всевышнего за милосердие.
- Кто это? - терпеливо повторила она вопрос. Шон, словно не слыша ее,
направился в свою комнату.
Он остановился, медленно повернул голову и лучезарно улыбнулся.
- Один человек. Просит об услуге.
- Какой? - полюбопытствовала мать, готовая тут же помочь.
- Ты не можешь быть полезна, - покачал головой Шон. - Надо убить
человека. За деньги.
Она похолодела. Морин Мак-Лири растерянно посмотрела на сына, но через
мгновение пришла в себя.
- Вечно ты шутишь, мой мальчик, - медленно проговорила она.

Глава 5

Была ясная ночь, светила луна, ветер разогнал тучи. Ветреный, почти
зимний день перешел в спокойную весеннюю ночь. Нэнси открыла окно. Она уже
переоделась, на ней была каждодневная юбка в складку и красная кофточка,
которую связала бабушка.
- Где твое белое платье? - спросила Аддолората.
- Я его сложила.
- Давай постираю, и оно будет как новое.
Девочка решительно покачала головой.
- Я не дам смывать с него кровь.
- И с накидки тоже? - Аддолората вынула из пакета, выданного в морге,
вещи Калоджеро.
- И с накидки тоже.
Нэнси осторожно взяла ее из материнских рук, держа благоговейно, как
отец Ричард освященную просвиру утром в церкви.
- Да, пусть она такой и останется, чтобы мы не забывали. - Она говорила
уверенно и непреклонно, укладывая белую накидку в ящик шкафа.
Аддолората провела рукой по лицу, словно хотела стереть боль и слезы, и
испуганными глазами посмотрела в непроницаемые глаза дочери.
- Что ты имеешь в виду, Анита? - Она насторожилась и перешла с
английского на сицилийское наречие.
- В этой накидке последний вздох отца, - уточнила Нэнси. - Он умер у
меня на руках, - с гордостью объяснила она, - а этот шарф накрывал его лицо.
Аддолората крепко обняла Нэнси и заплакала. Хотелось все рассказать
дочери, но ее предательство не может быть прошено, ей никогда уже не