"Юкио Мисима. Маркиза де Сад (Пьеса в трех действиях)" - читать интересную книгу автора

свободы для Альфонса.
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Ты лжешь. Все лжешь! Прежде чем обвинять мать,
задумалась бы над тем, какая ты дочь! Ведь ты снова скрытничаешь, снова меня
обманываешь! А мне известно все. Именно поэтому я и поклялась вырвать свою
дочь из лап страшного чудовища, чего бы мне это ни стоило!
РЕНЕ. О чем вы?
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Боже, какой стыд! Даже Анне я не смогла об этом
рассказать... Твоя хваленая добродетель - гнилой, изъеденный червями плод!
РЕНЕ. На что вы намекаете?
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Я скажу. Скажу... Верный человек, которого я послала в
Лакост, подглядел в окно и все мне рассказал. Это было как раз на Рождество.
РЕНЕ. На Рождество?
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Где уж тебе вспомнить - у тебя, поди, таких ночей
много было...
РЕНЕ. Рождество... После удачного побега Альфонс запутал следы и тайно
приехал ко мне в Лакост. Это последнее Рождество, проведенное нами вместе.
Была студеная зима, дул злой северный ветер. Чтобы купить дров, я заложила
фамильное серебро... Тут уж не до праздников.
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Рождество у вас и в самом деле было странное. На дрова
у вас, несчастных, не хватало - ай-яй-яй.
Решили человечиной топить... Бедные, нищие супруги, специально ездившие
в Лион, чтобы нанять пять служанок, девчонок лет по пятнадцать, и еще
юнца-секретаря... Видишь, даже это я знаю. А ведь я, дура, посылала тебе
денег на расходы! Так вот, мой слуга спрятался у окна и, насквозь
продуваемый ветром, стал подглядывать, каким поразительным образом
справляете вы Рождество. На дрова ты и в самом деле не поскупилась - огонь в
камине пылал так, что все деревья в саду стояли залитые багровым светом.
РЕНЕ. Матушка!
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Нет уж, ты выслушай... Альфонс, облаченный в черную
мантию, но при этом обнажив свою белую грудь, хлестал кнутом пятерых
девочек-служанок и подростка. Те были в чем мать родила и метались по зале,
тщетно моля о пощаде. Длинный кнут мелькал в воздухе, словно целая стая
ласточек над крышей старого замка. А ты...
РЕНЕ (закрывает руками лицо). Нет!
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. А ты, совершенно голая, была за руки подвешена к
люстре. От боли ты почти потеряла сознание, по твоему телу, словно по стволу
дерева под дождем, стекали струйки. Струйки крови, вспыхивавшие рубинами в
отсветах каминного пламени. Угрожая мальчику кнутом, его сиятельство
заставил несчастного облизывать испачканное тело ее сиятельства. Бедняжка
был слишком мал ростом, и ему пришлось залезть на стул... Он вылизал тебя
всю... (Высовывает кончик языка.) И не только там, где была кровь...
(Пауза.) Рене! (Делает шаг к дочери. Та отшатывается.) Рене!

Еще один шаг. Рене пятится.
Госпожа де Монтрей хватает ее за край платья.
Рене с силой вырывается.
Госпожа де Монтрей опускает руки.

Ну, довольно. Теперь я вижу, что все это было правдой, твое
мертвенно-бледное лицо - лучшее тому доказательство.