"Юкио Мисима. Маркиза де Сад (Пьеса в трех действиях)" - читать интересную книгу автора

крылышками, расправив которые вы всегда сможете упорхнуть от неприятностей.
Пожалуй, это - единственное ваше богатство. Сударыни... (Кланяется г-же де
Монтрей и маркизе де Сад, после чего вдвоем с Анной идет к дверям.)
Шарлотта!

Выгладывает Шарлотта.

Вглядись-ка хорошенько в мое лицо. Вряд ли мне представится оказия
когда-нибудь еще побывать в этом доме, так что отныне по самый гроб тебя
будут окружать исключительно добродетельные и высоконравственные лики.
Посмотри как следует и запомни это лицо грешницы.

Графиня, Анна и Шарлотта уходят. Рене и г-жа де Монтрей молча смотрят
друг на друга.

РЕНЕ. Я хочу спросить только одно. К чему была вся эта комедия?
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Ну, комедию ломать начала не я. Помнишь, шесть лет
назад, когда ты примчалась молить меня о помощи, ты ведь утаила от меня
многое... Мерзость и распутство! Когда Анна открыла мне глаза, я,
естественно, переменила свое решение. Написала прошение королю, и тот через
посла в Сардинии потребовал выдачи Альфонса. Видишь, всему было причиной то,
что ты затеяла играть со мной в прятки... А что касается теперешней истории,
то, поверь, я устроила все для твоего же блага. Целых шесть лет мы были с
тобой врагами - я прилагала все усилия, чтобы не выпустить Альфонса из
тюрьмы, ты, наоборот, делала возможное и невозможное, чтобы вернуть ему
свободу. Мать с дочерью враждовали между собой! А ведь я уже стара, силы
оставляют меня, мне одиноко. Я тверда в своем решении держать беспутного
зверя взаперти, но война с родной дочерью разрывает мне сердце. Ведь я
заботилась только о твоем счастье.
РЕНЕ (без выражения). О моем счастье-Г-жа де Монтрей. Ты была вне себя
от радости, когда я наконец стала добиваться пересмотра приговора. Прошлые
обиды сразу забылись, мы с тобой снова зажили душа в душу, как в старые
добрые времена. Я потому и скрывала от тебя так долго вердикт Судебной
палаты, что знала - твоя радость будет преждевременной. И Анне велела ничего
не говорить. А когда утаивать истину стало уже невозможно, решила: дай хоть
доставлю тебе несколько радостных минут. Ты сияла от счастья, а материнское
сердце разрывалось от жалости и горя... Ну а клевете этой ведьмы графини де
Сан-Фон ты не верь - она все перевернула с ног на голову.
РЕНЕ. Но это правда, что Альфонс снова в темном каземате?
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. В общем...
РЕНЕ. И то, что засадили его туда вы?
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Что значит "засадила"? Я же не король.
РЕНЕ. Какая чудовищная жестокость!
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Если уж говорить начистоту, тут необходима была
жестокость, чтобы у тебя наконец раскрылись глаза. Пойми же, я вынуждена
была прибегнуть к этой уловке. Я надеялась, что ты избавишься от наваждения
и выкинешь Альфонса из головы...
РЕНЕ. Это не в моих силах.
Г-ЖА ДЕ МОНТРиЙ. Но почему, почему? Сколько же можно хранить верность
этому чудовищу? Ведь он-то никогда тебе верен не был. Это в тюрьме он льет