"Григорий Мишкевич. Доктор занимательных наук (Жизнь и творчество Якова Перельмана) " - читать интересную книгу автора

Гальтона. Он позволит нам уяснить сущность закона Гаусса. - Затем, достав
какой-то кулечек, добавил: - Ив этом нам поможет пшено.
- П-ше-но? - донесся со скамей чей-то голос. И было в нем не только
удивление, но и недоумение. Во-первых, как это можно с помощью пшена
доказывать математические законы? И во-вторых, пшено - дефицитнейший продукт
той голодной поры, - намеревались употребить явно не по своему прямому
назначению...
- Вот именно, пшено, - подтвердил лектор. Он принес свой пайковый
рацион крупы для демонстрации опыта. - Теперь прошу внимания!
Яков Исидорович установил доску Гальтона в наклонном положении и стал
сыпать тонкой струйкой пшено в воронку. Сквозь прозрачную стеклянную
переднюю стенку всем хорошо было видно, как зерна в хаотическом беспорядке
соударялись одно с другим, стукались о шпеньки и рейки, прыгали, как
одержимые, отскакивая во все стороны. Новые порции пшена сыпались в воронку,
дикая пляска зерен продолжалась.
Однако - что это? Пшено неожиданно начало вести себя по меньшей мере
странно. Зерна по-прежнему сыпались в полнейшем беспорядке. Но, разбиваясь о
торчавшие шпеньки и об рейки, они укладывались на доске в удивительном
порядке.
- Вот теперь вы видите воочию, что такое закон великого Фридриха
Гаусса! - заключил Перельман. - Глядите внимательно!
Верхняя граница зерен лежала по совершенно плавной гармонической
кривой. Она начиналась слева, у нижнего основания доски Гальтона, плавно
поднималась вверх и в точке перегиба столь же плавно, симметрично,
опускалась к нижнему правому краю доски.
Перельман начертил на классной доске мелом такую же кривую, затем нанес
координатную сетку, восставил в точке перегиба перпендикуляр, а под графиком
вывел известную всем студентам формулу. Затем он стер с пальцев мел и
продолжал:
- Закон Гаусса в то же время прекрасный образчик диалектики. Пшено, как
вы видели, сыпалось беспорядочной массой. Перед нами бесконечное число
случайностей в поведении каждого зерна в отдельности. Но все вместе зерна
укладываются в виде гармонической кривой. Это - великолепное подтверждение и
другого закона - связи между случайностью и закономерностью.
Вот так. Пшено. Гаусс. И диалектика...
(Много лет спустя доска Гальтона займет свое место в экспозиции
ленинградского Дома занимательной науки и будет удивлять его посетителей не
меньше, чем студентов Псковского педагогического института.)
Демонстрация подобных приборов и опытов, разумеется, не имела ничего
общего с "фокусничанием". Такие опыты являлись плодом долгих раздумий, все
они в научном отношении были безупречны. Но в то же время это были
опыты-парадоксы, опыты-афоризмы, великим мастером которых был Яков
Исидорович.
Немалую трудность представляло почти полное отсутствие новых учебных
пособий. По-прежнему резали слух учащихся и педагогов задачи о пресловутых
купцах с их аршинами сукна и цыбиками чая. По заданию Наркомпроса РСФСР
Перельман занялся срочным составлением новых учебников по математике и
физике. Он написал 18 таких работ, в том числе: "Новый задачник к краткому
курсу геометрии" (1922 г.); "Новый задачник по геометрии" (1923 г.);
"Хрестоматия-задачник по начальной математике" (для трудовых школ и обучения