"Рауль Мир-Хайдаров. Чти отца своего" - читать интересную книгу авторане слишком вы разговорчивые. Ну да ладно, лезть в душу не стану. Захочешь -
сам расскажешь, а то я совсем ничего не знаю о твоей жизни в Ташкенте. - И, поднявшись с дивана, показала на перевязанный шпагатом сверток: - Когда переезжали в этот дом, собрала твои старые бумаги, фотографии, письма. Тогда, на похоронах, было не до этого, а сейчас возьми, посмотри, может, что и сгодится... Когда мать ушла, Гияз оглядел просторную комнату. Дом строился продуманно, с размахом: и вода в доме, хоть холодная, хоть горячая, и собственное паровое отопление на солярке. Отопление было хитрое, не совсем понятное даже Гиязу, инженеру. Отец на такие штучки-дрючки, как он любил выражаться, был мастак. Дом был построен в двух уровнях, и чтобы поднять здание в полтора этажа, Нури-абы пришлось завезти немало земли под основание, чем подивил он не только соседей, но и все Озерное. Но Исламов-старший только усмехался в усы и говорил: потерпите, увидите, дом будет что надо. Прошагав пешком пол-Европы, как крестьянин и как хозяин не мог он не заметить много разумного и полезного в укладе чужой жизни. И как только появилась возможность, первый достаток, начал он строиться, ибо был убежден: хорошо и основательно в спешке не делается ни одно дело. Из отстроившихся по-соседству, пожалуй, лишь у Исламовых двор был просторным, ухоженным, не загроможденным постройками - баней, сараями, сараюшками, столь привычными для сельского уклада. Все подсобные помещения вместе с бетонированным подвалом, куда Нури-абы по старинке завозил по весне лед с реки,- целую машину хрустальных, просвечивавших насквозь, аккуратно напиленных кубов,- все находилось в цокольном этаже здания. В нынешний приезд Гияз заново знакомился с домом, потому что два года назад пробыл Отца он любил и, только потеряв его, с сожалением понял, как мало общался с ним в своей взрослой жизни. Да что там общался - все отдалялся и отдалялся. И сейчас, восхищаясь домом от души, Гияз вовсе не приценивался к нему в качестве наследника, как показалось одной из сестер. Нет, никаких мыслей о наследстве у него не было, и сердцем и умом понимал - для отчего дома он отрезанный ломоть, и ни на что здесь не имеет права. Разве только иногда приехать в этот дом, пожить отпускной месяц в комнате с окнами в сад, которая была задумана и построена отцом как комната для сына. Да и где было понять сестре, что, восхищаясь домом и не скрывая этого, он восхищается отцом, его сметкой, жизнестойкостью, золотыми руками и словно запоздало общается с ним. Сам находясь уже в том возрасте, когда думают не только о себе, но и о своем поколении, о том, что оно оставит после себя, он сравнивал себя с отцом, с его поколением. И каждый раз убежденно говорил: да, крепкое поколение. И нам, живущим рядом с этими уходящими на скромные пенсии людьми, надо бы почаще задумываться над этим и воздавать им должное, пока не поздно. Говорят, мужчина должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына. Как это много и как мало: поколение отца не только прошло войну и подняло страну из разрухи. Оно воспитало и поставило на ноги детей, а годы были, не приведи господь... Нури-абы вырастил не только сына, но и трех дочерей, и всех поставил на ноги. Гиязу дал высшее образование, дочерей замуж выдал. Не удалось только Нури-абы на свадьбе сына погулять, о чем он, не скрывая, сожалел. И дом ставил отец не на зависть людям, и не потому, что хотел |
|
|