"Игорь Минутко. Золотая братина: В замкнутом круге" - читать интересную книгу автора - Да, легенда о сервизе, - перебил Любин, ощутив, как мурашки побежали
по спине. - Легенда! А выходит, вовсе не легенда... - князь Василий опять перешел на шепот, - с Оболиными наш род в кровном родстве. Только... - он огляделся по сторонам, даже посмотрел вниз, на следующую лестничную площадку, - никому ни звука. Я проживаю при новой власти под чужой фамилией. Старший братец, Дмитрий, к белым подался. Так что опознают меня - и без лишних слов к стенке. А тебя за компанию. У Чека это быстро... Словом, вчера меня разыскал молодой граф Оболин, который объявился из-за границы - не то из Франции, не то из Финляндии, - прислал своего человека. И зван я к нему сегодня на тайный торжественный ужин по весьма знаменательному поводу. И на сей ужин ты поедешь со мной! Это имеет непосредственное отношение к твоей "Золотой братине". И больше ты из меня не выудишь ни слова. Сюрприз так сюрприз! Посему отвечай: ты едешь со мной или нет? "Не отказывайтесь! Не отказывайтесь..." - прозвучало в сознании Кирилла Любина. - Да куда ехать-то? - В Ораниенбаум. Глава 6 Родовое гнездо Ораниенбаум, 23 сентября 1918 года В середине дня на Балтийском вокзале они подрядили извозчика, что оказалось делом нелегким: все отказывались везти господ-товарищей студентов (Кирилл Любин был в дореволюционной студенческой шинели) в эдакую даль. - Вот тебе новые времена, народная свобода, - ерничал князь Василий. - Видано ли такое? Извозчики ехать не желают! Раньше-то как? Только ручкой взмахнешь - он уже и подкатывает: "Куда изволите?" С трудом уговорили (за три серебряных рубля юбилейной чеканки к трехсотлетию Дома Романовых) степенного пожилого извозчика, который (по всему было видно) незнамо как тоскует по благословенному времечку, когда был клиент так уж клиент, не то что нонешняя голытьба. А в двух молодых людях усмотрел он господ знатных - хотя и бывших, естественно. Василий Святославович по случаю званого ужина принарядился: черная тройка, белая рубашка с воротником, впрочем несвежим, с галстуком-бабочкой, слегка сдвинутым набок. Весь этот наряд можно было углядеть под офицерской шинелью нараспашку. В своем сиротском номере в гостинице "Мадрид" князь Василий изрядно хлебнул мутной жидкости из бутыли и поэтому, разговаривая с другом, деликатно прикрывал рот ладошкой. - Ты вот что, Кирюша, - сказал молодой князь, устраиваясь в извозчичьей бричке, - с расспросами ко мне не приставай, все равно больше ничего не скажу. И вообще, я сосну - притомился малость. И действительно, как только бричка тронулась, сильный мерин с места взял размашистой рысью, Василий Святославович тут же заснул, крепко привалившись к плечу Любина. А Кирилл был в чистом кителе студенческого покроя, при галстуке, |
|
|