"Линда Лаел Миллер. Флибустьер " - читать интересную книгу автора

и не стала отводить взгляда, догадываясь, что он хочет переглядеть ее.
- Господи, Дункан, об этом даже я могу догадаться. Я хочу знать за что?
Кто сделал это с тобой?
Он бросил остатки крабовой скорлупы в огонь, глядя, как пламя лижет их.
Фиби выиграла матч в гляделки, но не чувствовала триумфа.
- Расскажи мне, - тихо настаивала она. - Здесь нет ни клавесина, ни
другого инструмента, чтобы принять твою ярость и обратить ее в музыку.
- Разве это не симптомы зависимого поведения? - спросил он.
"Почему у него такая хорошая память?" - подумала Фиби.
- Нет, - сказала она. - Я не могу изменить того, что случилось, и не
могу заставить тебя забыть. Но я могу слушать, а ты, может быть,
почувствуешь себя лучше, если выговоришься.
Дункан очень долго молчал, и Фиби решила, что он остался при своем
мнении, но, наконец, не поднимая глаз от огня, он начал рассказывать.
- Мне было пятнадцать лет, - сказал он. - Я жил около Чарльстона со
своей семьей мой отец выращивал хлопок на плантации. Мы жили хорошо, хотя
мне приходилось работать с того возраста, когда я мог поднять мотыгу. У нас
были книги, картины, к нам приходили учителя. Моя мать играла на арфе и
фортепьяно, и она учила меня...
Но я, конечно, сбился с праведного пути. Я был рослым не по возрасту и
к тому же похотливым. Во время одной из частых поездок с отцом в город я
познакомился с женщиной, скорее, с девушкой по имени Франческа Шеффилд. Она
только что приплыла из Англии со своим мужем, английским капитаном, который
был ровесником моего отца. Франческа была красива и очень тосковала по
родине, а капитан обходился с ней грубо. Мы с ней подружились, потому что
любили одну и ту же музыку и одни и те же книги и в конце концов стали
любовниками.
Фиби молча ждала продолжения, вспомнив, что Дункан назвал свой корабль
именем этой женщины. Она как будто видела все, о чем он рассказывал,
собственными глазами мужественный юный плантатор, красавица Франческа,
сосланная из единственного знакомого ей мира в глушь на милость человека,
который не мог и не хотел ее понять...
- Когда Шеффилд узнал обо всем Чарльстон маленький город, и тайны в нем
живут недолго, меня обвинили... в попытке изнасиловать Франческу, и я был
арестован. Мой отец отправился к капитану с пресловутой оливковой ветвью он
знал всю правду и, хотя был в ярости, когда узнал о моих отношениях с
прелестной мистрисс Шеффилд, не мог вынести, что меня обвинили в таком
преступлении.
Дункан замолчал, разгребая угли палкой, и Фиби заметила, к своему
бесконечному изумлению, что уже стемнело.
- А Франческа не пыталась тебя защищать? - спросила она после
длительного молчания.
- Конечно. Но Шеффилд избил ее хлыстом, как рассказывала Бесси, которая
в то время была у них кухаркой, и запер ее в комнате, чтобы она размышляла о
возмездии за грехи. Меня потащили к судье к несчастью, близкому другу
капитана, и никакие мольбы и уговоры моего отца и Франчески не могли
изменить хода событий. Меня привязали к столбу на окраине города,
воздвигнутому специально для этой цели и высекли. Когда я потерял сознание
от боли, Шеффилд приказал полить меня холодной водой и продолжил истязание.
Он, вероятно, убил бы меня, если бы не вмешались мой отчаявшийся отец, брат