"Линда Лаел Миллер. Флибустьер " - читать интересную книгу автора

прислугой, чем-то вроде скамеечки для ног или преданной собаки. Она
подозревала, что даже если бы лавочники знали, что она и есть та самая
девка, из-за которой высекли британского солдата, они бы, вероятно, все
равно не обратили на нее никакого внимания. Она принесла им пиво, каким-то
образом сумев не вылить его им на головы, и, когда мистрис Белл вручила ей
корзину и послала за яйцами, направилась не на рынок, а в кузницу.
Вокруг никого не было, уже наступил полдень, и тропическое солнце
палило вовсю, и она проскользнула внутрь, торопливо миновала кузнечный горн
и лошадей, ржущих в стойлах, и нашла комнату, где лежал Джесап Биллингтон.
Он лежал на животе, раздетый до пояса, и его спина была не только
исполосована, но вдобавок покрыта синяками и чудовищно опухла. Он выругался,
когда Фиби дотронулась до него.
- Мне очень жаль... - сказала она.
- К черту! - прохрипел Биллингтон. - Принеси мне хорошего крепкого
виски, красотка, и поживее. Кузнец хранит флягу на одной из полок.
Фиби удержалась от замечания, что для человека в таком состоянии лучше
выпить воды, и отправилась на поиски виски. Это было самое меньшее, что она
могла сделать для Биллингтона, если вспомнить, что она явилась причиной
страданий бедняги.
Биллингтон со стоном приподнялся на покрытом запекшейся кровью локте,
когда она наклонилась, протягивая ему флягу; смотреть на его усилие было
мучительно. Он надолго припал к горлышку, как человек, умирающий от жажды, и
затем снова опустился на солому.
- Я не знаю, зачем ты пришла, мисс, - сказал он. - Но я попрошу тебя,
как одна христианская душа другую, чтобы ты оставила меня в покое до самого
Судного дня.
- Я хочу чем-нибудь помочь тебе, - сказала Фиби.
- Ты уже и так помогла мне, - ответил Биллингтон, потянувшись к фляге,
которую Фиби вложила в его руку. - Будь так добра, уйди отсюда, пока Лоуренс
не увидел тебя и не повесил меня как предателя, а тебя как шпионку.
Фиби поднялась на ноги: - Зачем ему это делать?
- Потому что он ядовитая гадина, - объяснил Биллингтон с мучительным
терпением. - И потому что я действительно предатель, а ты вполне можешь
оказаться шпионкой. Замолви за меня словечко Рурку, когда этот проклятый
идиот явится за тобой. А теперь, если в тебе еще есть хоть капля милосердия,
убирайся.
Фиби почувствовала, что бледнеет. - Откуда ты знаешь про Дункана Рурка
и мое знакомство с ним?
Биллингтон хрипло рассмеялся: - Ты думаешь, я буду делиться тайнами с
девкой вроде тебя? Слухами земля полнится, и больше я тебе ничего не скажу.
С этими словами он впал в забытье, но произошло ли это от боли, или от
виски, или от того и другого вместе, Фиби не могла сказать. На скамье рядом
с наковальней Фиби нашла бадью с водой и перетащила ее в темную грязную
каморку, где лежал ее спаситель. Разорвав свою единственную нижнюю юбку, она
намочила тряпку и начала осторожно обмывать изувеченную спину Биллингтона.
Время от времени ее охватывали приступы тошноты, и ей приходилось
прерываться, но, в конце концов засохшая кровь была смыта, Фиби закрыла
глаза, готовясь к тому, что ей предстояло сделать, затем откупорила флягу и
выплеснула ее содержимое на израненную спину Биллингтона.
С диким криком, словно его бросили в огонь, сержант вышел из ступора и