"Линда Лаел Миллер. Укрощение Шарлотты (Гаремные страсти, Куэйд - 2) " - читать интересную книгу автора

тринадцатилетней девочкой, приехавшей в Сиэтл. Она карабкается на мачту
большого морского судна под названием "Чародейка" - и вдруг высоко над
палубой полностью теряет присутствие духа. Она намертво вцепляется в
веревки, слишком испуганная, чтобы спуститься самой.
И Патрик Треваррен является спасти ее.
Беттина слегка встряхнула ее.
- Шарлотта! - умоляла она. - Мне не нравится вид этого человека! Он,
наверное, разбойник!
Но Шарлотта словно застыла. Она лишь благодарила Бога за то, что ее
лицо скрывает паранджа. Как глупо она, вероятно, выглядит сейчас, с этой
дрожащей, жалкой улыбкой! Патрик почти не изменился за прошедшие десять лет,
разве что раздался в плечах да черты лица заострились. Он по-прежнему
стягивал черной лентой на затылке свои длинные темные волосы, а глубокий
взгляд синих глаз был острым и проницательным. Его надменная самоуверенность
неприятно поразила Шарлотту, но в то же время ее так потянула к этому
человеку, что всех ее сил хватало лишь на то, чтобы удержаться и не побежать
следом за ним - узнать, помнит ли он ее. Конечно, он давно ее забыл, а если
даже и нет, то в их последнюю встречу она была всего-навсего маленькой
девочкой. Все эти десять лет она грезила о нем, фантазировала, рисуя образ
юного моряка, тогда как он, скорее всего, забыл о ней через секунду.
Он приблизился, и, хотя на его загорелом аристократическом лице играла
улыбка, глаза оставались холодными. Увидев на фруктовом лотке особо крупный,
спелый апельсин, он насадил его на острие своего кинжала и швырнул монету
униженно кланявшемуся торговцу.
Шарлотта по-прежнему стояла не шелохнувшись, затаив дыхание, и все же
что-то в ней привлекло его внимание. Он подошел поближе и словно навис над
ней и трясущейся Беттиной, вглядываясь в глаза Шарлотты с выражением
внезапной задумчивости.
"Скажи же хоть что-нибудь!" - с отчаянием твердила себе Шарлотта, но не
издала ни звука - слова застряли у нее в горле.
Патрик еще мгновение смотрел на нее в задумчивости, обежал глазами
облепившее ее платье, а затем пожал плечами и проследовал дальше. На ходу он
чистил апельсин, раздавая дольки визжавшим обезьянкам.
- Ну вот что, - твердо сказала Беттина, - мы уходим, Шарлотта Куад, сию
же минуту. Он выглядит как самый настоящий пират, уж я-то знаю!
Шарлотта наблюдала, как Патрик остановился, чтобы разглядеть легкое,
воздушное существо, плясавшее на доске, положенной между двумя огромными
бочками. Она почувствовала сильнейший укол ревности.
- Да, уж это всем известно - ты немало повидала пиратов на своем
веку, - саркастически отвечала она.
Тут же она ощутила, как в ней заговорила совесть, хотя их с Беттиной и
нельзя было назвать подругами в полном смысле этого слова. Беттина была
слишком целомудренна и легкоранима, чтобы получать подобные суровые
выговоры. Ее зеленые глаза мгновенно повлажнели от слез, готовых пролиться
ручьями. Воспитанная в тепличных условиях, она и так чувствовала себя ужасно
виноватой, что ослушалась родителей и убежала на самостоятельную прогулку по
заморскому базару.
- Прости меня, - как можно мягче сказала Шарлотта. Сердце у нее
разрывалось при виде того, как Патрик подхватил танцовщицу с
импровизированной сцены и швырнул мелочь сшивавшемуся поблизости бродяге. -