"Стивен Миллхаузер. Метатель ножей " - читать интересную книгу автора

путешествия, прижимая руки к груди, пытаясь унять отчаянно бившееся сердце.
Однажды я проснулся среди ночи от треска сверчков. Через сетку на окне
маячила тень качелей на заднем дворе под луной. Напротив пекарни, возле
поля, стоял уличный фонарь, а еще три фонаря взбирались на холм вместе с
дорогой, что вильнув на вершине, исчезала из виду. Ночное небо было цвета
темно-синего шарика, который мне нравилось разглядывать на свет настольной
лампы. Я быстро оделся, вытащил ковер и медленно, чтобы не скрипеть, поднял
раму и сетку. Взял ковер с кровати. Он внезапно развернулся - точно темная
жидкость хлынула из бутылки.
Протискиваясь наружу, я вжался спиной в оконную раму.
Посреди синей ночи я проплыл над задним двором, пролетел высоко над
изгородью к лужайке, увидел, как тень ковра струится по лунной траве.
Вернулся во двор, спикировал над гаражом и обогнул дом вдоль верхнего этажа,
глядя на свое отражение, мелькавшее в блестящих черных стеклах; поднялся
чуть выше в мечтательно-синий воздух, глянул вниз и заметил, что лечу над
двором Джои к участку Чиккарелли, где старшие мальчики устраивали битвы и
кидались камнями на заглохших тропках среди высоких сорняков и кустов с
колючками; и как однажды, стоя по пояс в воде, я внезапно подогнул колени и
ощутил воду, покрывшую плечи - так и сейчас я нырнул в темно-синюю ночь,
пересек участок Чиккарелли, проплыл через улицу, над крышами гаражей,
поднимаясь все выше, взглянул вниз, на телеграфные провода, влажно
блестевшие в лунном свете, на лунно-зеленые древесные кроны, разбухшие
чернотой, на косые стропила и дыры в недостроенном доме, где крест-накрест
лежали тени; вдалеке прозрачный ручей тек под дорогу; пятна света
выхватывали очертания далеких улиц; а пролетая над крышей близко к трубе, я
различал каждый кирпич - они все такие четкие и резкие в лунном свете, что
видны небольшие бугорки и выбоины на красных и охряных поверхностях; а когда
я несся вверх, ветер раздувал мне волосы, я мчался над залитыми лунным
светом плоскими крышами, расчерченными тенями труб, пока не увидел под собой
шпиль белой церкви, крышу пожарной станции, большие красные буквы центовки,
козырек кинотеатра, торчащий выдвинутым ящиком комода, темное сияние витрин
в свете уличных фонарей, улицу с красными отблесками светофора; а дальше -
ряды крыш на дальнем конце города, черную фабрику с горящими окнами и белым,
точно светящимся, дымом; громадное поле; мерцающую воду; пока не
почувствовал, что добрался до края всего; а повернув назад, пролетел высоко
над затопленным луной городом и внезапно увидел холм с тремя фонарями,
пекарню, качели, курятник - и ненадолго приземлившись на крышу гаража, сидя
на ней верхом, ликуя, бесстрашный, высоко в синем ночном небе я заметил, как
через белый лунный диск проплывает еще один ковер с седоком.
Меня переполняли возбуждение и усталость - усталость, так похожая на
печаль. Я медленно поднялся к своему окну, протиснулся внутрь и заснул как
убитый.
Утром я проснулся вялый и с тяжелой головой. Снаружи меня ждал Джои на
своем ковре. Он хотел погонять вокруг дома. Но меня в тот день ковры не
соблазняли - я упрямо качался на старых качелях, кидал теннисный мяч в стену
гаража и снова его ловил, потом пролез через изгородь на пустую лужайку, где
однажды поймал в банку жабу. Ночью я лежал, в мельчайших деталях вспоминая
свое путешествие - мерцающие под луной телеграфные провода над тонкими
тенями, четкие кирпичи труб, - а через сетку доносилось "цик-цик-цик"
сверчков. Я сел на постели, опустил оконную раму и закрыл окно на задвижку.