"Уолтер Миллер, Терри Биссон. Святой Лейбовиц и Дикая Лошадь ("Святой Лейбовиц" #2)" - читать интересную книгу автора

самого темного из столетий - двадцать первого), написанный на причудливой
неолатыни, предстояло перевести на самый сложный из временных языков - на
родной язык брата Чернозуба, диалект Кузнечиков Кочевников равнин, у
которых, до завоевания Ханнеганом II (3174 - 3175 гг. до н. э.) тех мест,
что когда-то именовались Техасом, даже не было приемлемого фонетического
алфавита.
Несколько раз, еще перед тем как он молил снять с него тягостные
обеты, Чернозуб просил освободить его от этой обязанности, но преосвященный
Джарад счел его отношение к обетам образцом упрямства, глупости и
неблагодарности. Аббат был одержим идеей превратить скромное собрание книг
на языках Кочевников в дар высокой культуры от монастырской Меморабилии
христианской цивилизации. Все еще погруженным во мрак невежества племенам,
продолжавшим кочевать по северным равнинам, бродячим пастухам однажды
откроется свет грамотности, зажженный миссионерами. В недавнем прошлом
миссионеров поедали, но они продолжали нести знания, тем более что теперь
по договору Священной Кобылы, заключенному между ордами и прилегающими
аграрными государствами, их больше не считали съедобной добычей. Поскольку
уровень грамотности среди свободных племен Кузнечиков и орд Диких Собак,
которые кочевали со своими мохнатыми коровами к северу от реки Нэди-Энн,
по-прежнему не превышал пяти процентов, оставалось лишь надеяться, что
такая библиотека все же принесет пользу. Это понимал преосвященный аббат,
хотя брат Чернозуб, до начала работы полный искреннего желания доставить
удовольствие своему настоятелю, объяснил преосвященному Джараду, что три
основных диалекта Кочевников различаются только на слух, а не в письменном
виде, и если создать некую общую орфографию и упразднить специфические
племенные идиомы, перевод можно сделать понятным даже для грамотных бывших
Кочевников, подданных Ханнегана VI на юге, где в хижинах, на полях и в
конюшнях по-прежнему говорят на диалекте Зайца, а вот олзаркским языком
правящего класса пользуются лишь в усадьбах, в залах судов и в полицейских
казармах. Уровень грамотности среди истощенного нового поколения вырос до
одной четверти, и когда преосвященный Джарад представил себе, как эти
малютки обретают свет знаний, знакомясь с образами великого Боэдуллуса и
других выдающихся лиц ордена, отговорить его от этой идеи стало невозможно.
Свое убеждение, что этот проект продиктован тщеславием и пропадет
втуне, брат Чернозуб не осмеливался никому высказывать и три года лишь
молча сетовал на растрату сил и талантов, которые впустую вкладывал в
выполнение этой задачи, с трудом преодолевая интеллектуальное убожество
своих трудов. Он надеялся, что аббат не сможет предъявить ему претензии,
ибо кроме него в монастыре достаточно хорошо понимали язык Кочевников,
чтобы читать на нем, лишь брат Крапивник Сент-Мари и Поющая Корова
Сент-Марта, его старые друзья, он знал, что преосвященный Джарад не
обратится к ним за помощью. Но преосвященный Джарад заставил его сделать
дополнительную копию одной главы и послал ее своему другу в Валану, члену
Святой Коллегии, который, как оказалось, безукоризненно говорит на диалекте
Зайцев. Приятель аббата получил удовольствие и выразил желание по
завершении работы прочесть все семь томов. Этим приятелем оказался не кто
иной, как Красный Дьякон, кардинал Коричневый Пони. Аббат призвал
переводчика в свой кабинет и зачитал ему хвалебные строки из письма.
- Кардинал Коричневый Пони лично принимал участие в обращении в
христианство нескольких известных семей Кочевников. Так что, как видишь...