"Уолтер Миллер, Терри Биссон. Святой Лейбовиц и Дикая Лошадь ("Святой Лейбовиц" #2)" - читать интересную книгу автора

- он замолчал, потому что переводчик начал плакать. - Чернозуб, сын мой, я
не понимаю. Ты же теперь образованный человек, ученый. Конечно, монахом ты
стал случайно, но я понятия не имел, что тебя так мало волнует все, что ты
тут усвоил.
Чернозуб вытер глаза рукавом рясы и попытался возразить, высказав
слова благодарности, но пресвященный Джарад продолжил:
- Вспомни, каким ты был, когда явился сюда, сын мой. Всем вам троим
было по пятнадцать лет, и ты не знал ни одного слова на цивилизованном
языке. Ты не мог написать своего имени. Ты никогда не слышал о Боге, хотя,
как выяснилось, был неплохо осведомлен о существовании гоблинов и ночных
ведьм. Ты думал, что конец света пролегает к югу от этих мест, не так ли?
- Да, владыка.
- Очень хорошо. А теперь подумай о сотнях, подумай о тысячах юных
дикарей, твоих соплеменниках, точно таких, каким ты был тогда. О своих
родственниках, о друзьях. И теперь я хочу знать: что может наполнить твою
жизнь большим смыслом, дать большее удовлетворение, чем возможность
принести своему народу начатки религии, цивилизации и культуры, которые ты
усвоил здесь, в аббатстве святого Лейбовица?
- Может, отче аббат забыл, - сказал монах, который к тридцати годам
обрел грустное костистое лицо, а из-за скромной застенчивой манеры
поведения его свирепые предки никоим образом не узнали бы своего
соплеменника. - Я не родился свободным или среди дикарей, как и мои
родители. У моей семьи не было лошадей со времен моей прапрабабушки. Мы
говорили на языке Кочевников, но трудились на ферме. Настоящие Кочевники
называли нас пожирателями травы и плевали в нас.
- Ты не рассказывал этого, явившись сюда! - укоризненно заметил
Джарад. - Аббат Гранеден решил, что ты из диких Кочевников.
Чернозуб опустил глаза. Знай аббат Гранеден, кто он такой, отослал бы
его домой.
- Значит, настоящие Кочевники плюют на вас? - задумчиво заключил
преосвященный Джарад. - В чем же причина? Предполагаю, ты не мечешь бисер
перед этими свиньями?
Брат Чернозуб открыл и снова закрыл рот. Он покраснел, напрягся,
скрестил руки, положил ногу на ногу, привел их в прежнее положение, закрыл
глаза, нахмурился, сделал глубокий вдох и заворчал было сквозь зубы:
- Вовсе не бисер...
Но аббат Джарад прервал его, чтобы предотвратить взрыв эмоций:
- Ты настроен пессимистично относительно этих перемещенных племен. Ты
считаешь, что у них в любом случае нет будущего. Я же считаю, что оно есть,
и намеченную работу надо делать, ты единственный, кто на это способен.
Помнишь обет послушания? Забудь цель трудов своих, если ты не веришь в нее,
и обрети цель в самой работе. Ты же помнишь изречение: "Труд - это
молитва". Думай о святом Лейбовице, о святом Бенедикте. Подумай о своем
призвании.
Чернозуб взял себя в руки.
- Да, мое призвание,- с горечью сказал он.- Как-то я подумал, что
призван к молитве... к молитве и созерцанию. Во всяком случае, так мне было
сказано, отче аббат.
- Ну а кто же сказал тебе, что монах, погруженный в размышления, не
должен трудиться? А?