"Генри Миллер. Сексус" - читать интересную книгу автора

Доказывая свой интерес к высокому искусству, Эд более или менее регулярно
заглядывал ко мне то с пакетом сандвичей, то с яблоками, то с бутылками
пива. А иногда он приносил и коробку сигар, так что я ублажал не только свою
утробу, но и легкие.
...Имелся еще и Забровский, первоклассный оператор из "Космодемоник
телеграф компани оф Норт Америка". Этот всегда экзаменовал мой гардероб:
туфли, шляпу, пальто; он следил за тем, чтобы они соответствовали стилю. У
Забровского не было времени на чтение, не заботило его и то, что я читаю
ему, вряд ли он верил, что у меня что-то получится, но он любил слушать об
этом. Интересовали его по-настоящему только гомосексуальные жеребчики,
особенно среди уличной шпаны. А слушать меня для него было безобидным
развлечением, не дороже хорошего ленча или новой шляпы. Я охотно рассказывал
ему всякие истории, хотя это было все равно что разговаривать со свалившимся
с луны. Самое тонкое лирическое отступление он мог прервать вопросом, что бы
я предпочел на десерт: клубничный пирог или сладкий сыр?
...Был и Костиган, разбойник из Йорквилля, еще один надежный столп,
чувствительный, как старый боров. Когда-то он свел знакомство с писателем из
"Полицейской газеты" и с тех пор стремился к избранному обществу. В данном
случае истории рассказывал он, и некоторые из них можно было бы неплохо
продать, захоти я спуститься на землю со своих высот. Костиган, как ни
странно, привлекал меня. Он, со своей и впрямь похожей на свиной пятачок
физиономией, выглядел вялым, каким-то безразличным ко всему. У него были
такие мягкие, вкрадчивые манеры, что его можно было принять за переодетую
женщину, и невозможно было представить, что ему ничего не стоит двинуть
какого-нибудь парня об стену и вышибить из него мозги. Это был крепкий
орешек, который умел петь фальцетом и мог обеспечить продажу крупной партии
погребальных венков. В телеграфной компании его ценили как скромного,
надежного служащего, для которого интересы компании были его собственными,
но вне службы это был сущий ужас, гроза всей округи. У него была жена с
девичьим именем Тилли Юпитер, очень походившая на крепкий кактусовый росток:
ткнешь - и потечет густое жирное молоко. Вечер, проведенный с этой парочкой,
приводил меня в такое состояние, будто меня поразили отравленной стрелой.
Я мог бы насчитать с полсотни друзей и сочувствующих. Из этого числа
лишь трое или четверо имели хотя бы слабое представление о том, что я
пытаюсь делать. Один из таких, композитор Ларри Хант, жил в маленьком
городишке в Миннесоте. Как-то мы сдали ему одну из наших комнат, и он
влюбился в мою жену - по причине моего безобразного с ней обращения. Но я
понравился ему не меньше, и, вернувшись в свою дыру, он завел со мной
переписку, ставшую вскоре довольно оживленной. Однажды он мимоходом сообщил,
что собирается приехать в Нью-Йорк с кратким визитом. Я надеялся, что он
приедет, чтобы вырвать мою супругу из моих когтей. За несколько лет до
этого, когда наша неудавшаяся совместная жизнь только начиналась, я уже
пытался сбыть ее с рук давнему воздыхателю, парню из какого-то северного
штата. Звали его Рональд, и он приехал в Нью-Йорк просить ее руки и сердца.
Я употребляю это высокопарное выражение, потому что Рональд принадлежал к
тому типу людей, которые произносят подобные фразы и не выглядят при этом
полными дураками. Мы познакомились и все втроем обедали во французском
ресторане. По тому, как он общался с Мод, я увидел, что он относится к ней
куда заботливее, чем я, что он вообще ей больше подходит. Рональд очень мне
понравился: он был подтянут, доброжелателен и внимателен, ясно было, что он