"Генри Миллер. Время убийц" - читать интересную книгу автора

жизненном пути. Во-первых, гений никому не нужен, во-вторых, для него нет
еды. А в-третьих, он не знает, где приклонить голову. Но несмотря на эти
неудобства, он, по всеобщему мнению, живет припеваючи. Ленивый, вялый,
ненадежный, коварный, лжец, вор, бродяга. Он вызывает неудовольствие всюду,
куда ни забредет. Поистине невыносимый человек. Кто способен с ним ладить?
Никто, даже он сам.
Но к чему без конца твердить о неприятном и тягостном? Жизнь гения - не
только грязь и нищета. У каждого свои беды, гений он или не гений. Да, это
тоже правда. И никто не может оценить эту правду полнее, чем гений. Время от
времени гений является к вам с новым планом спасения мира или хотя бы со
способом его обновить. От него со смехом отмахиваются: это же бредни, чистая
утопия. "Рождество на Земле", к примеру Вот уж безумная мечта кокаиниста!
Пусть сначала докажет, что может устоять на ногах, говорите вы. Как может он
спасти других, если не способен спасти самого себя! Классический ответ.
Неопровержимый. Но гений не учится ничему. Он появился на свет с мечтою о
Рае, и какой бы безумной она ни казалась, он будет биться снова и снова за
ее осуществление. Он неисправим, он рецидивист в полном смысле слова. Он
постигает прошлое, ему доступно будущее - но настоящее смысла для него не
имеет. Его не соблазняет благополучие. Он пренебрежительно отвергает все
награды, все интересы его переменились, его волнует нечто совершенно иное.
На что вы ему? Чем вы можете удовлетворить его ненасытную любознательность?
Ничем. Он для вас недоступен. Он гонится за невозможным.
Этот малоприятный образ гения, как мне представляется, очень точен. При
всех неизбежных различиях он, вероятно, вполне объясняет и те трудности,
которые испытывает необычный человек даже в примитивных сообществах. Там
тоже есть свои неприкаянные, свои юродивые, свои безумцы. Мы тем не менее
упорно верим, что такое их положение отнюдь не обязательно, что настанет
день, когда подобная личность не только обретет свое место в мире, но и
будет пользоваться уважением и почитанием. Быть может, это тоже мечта
кокаиниста. Быть может, приспособляемость, согласие с окружающими, мир и
духовное единение - всего лишь разновидности того миража, что всегда будет
нас морочить. Впрочем, уже одно то, что мы создали эти представления,
исполненные для нас глубочайшего смысла, означает, что они осуществимы.
Вероятно, они были созданы в силу потребности, но осуществятся они лишь
силой большого желания. Гениальный человек живет обычно так, словно мечты
эти можно осуществить. Он весь переполнен теми невероятными возможностями,
которые сулят миру его мечты, - но ему и в голову не приходит попытаться
воплотить их в собственной жизни; в этом смысле он сродни тем рыцарям
высшего самоотречения, которые отказываются от нирваны, покуда все люди не
смогут достичь ее вместе с ними.
"Золотые птицы, порхающие под сенью его стихов! " Откуда взялись у
Рембо эти золотые птицы? И куда устремлен их полет? Не голуби они и не
ястребы, они живут в эфире воображения. Посланцы внутренней жизни, они
проклевываются во тьме, а вылупляются при свете озарения. Они ничуть не
похожи на тварей, обитающих в воздухе, и не ангелы они. Это редкие птицы
духа, птицы прихотливой фантазии и переменчивых настроений, порхающие с
солнца на солнце. Они не пленники стихов, они там обретают свободу.
Упоенный творческими восторгами, поэт, словно неизвестная доселе
прекрасная птица, увязает в пепле сгоревших дотла грез. Если ему и удастся
стряхнуть с себя прах и тлен, то лишь для того, чтобы совершить жертвенный