"Мино Милани. Рожденные в пламени (сб. "Пульсирующий камень") [B]" - читать интересную книгу автора

-- Это долгая история. Лучше расскажите вы. Что случилось с "Грей-12"?
-- "Грей-12"... -- проговорил он и вздрогнул, словно на него повеяло
холодом. Он поднял на меня взгляд и все время, пока рассказывал, смотрел мне
прямо в глаза: -- Мы получили задание уже в полете, когда снижались на Акаву
для заправки. Мы даже не знали, что у вас на борту. Кое о чем мы, конечно,
догадывались. Нас многие месяцы тренировали... учили сбрасывать только одну
бомбу. Нетрудно было представить, что в подходящий момент нам придется
сбросить что-нибудь... необыкновенное. -- Пот градом катился у него со лба,
и время от времени он машинально вытирал его. -- Больше не было никаких
сомнений, -- продолжал он. -- Когда мы закончили заправку и самолет уже
собирался взлететь, командир Хистон четко и ясно по внутренней связи сообщил
всему экипажу: "Ребята, не волнуйтесь, оставайтесь на своих местах. Через
минуту будем в воздухе. И попридержите язык. Как только окажемся в зоне
операции, все ваши разговоры будут записываться на пленку. Наш полет
исторический. Задание -- сбросить на врага атомную бомбу. Цель -- Токио...
-- Де Вито произнес последние слова так тихо, что я с трудом расслышал их Он
вздохнул и продолжал: -- Что произошло потом, я не знаю... Едва Хистон
умолк, сразу же сразу, как только он умолк, понимаете, -- он растерянно
посмотрел на меня. -- Я хочу сказать, у нас в ушах еще звучал его голос, как
вдруг... -- Он внезапно поднялся, выпил все, что оставалось в стакане, и
быстро прошелся по комнате, словно хотел убежать. Потом остановился.
Испуганно посмотрел на меня. Я подошел к нему:
-- Успокойтесь, Де Вито. Это дело прошлого.
-- Прошлого... Прошлого... -- простонал он, сжимая руки.-- Как может
быть делом прошлого... такое... Что было потом? Могу сказать вам только одно
слово... -- Он мгновение колебался и наконец с таким видом, словно открывал
невероятный секрет, произнес;
-- Пламя.
-- Пламя? -- шепотом повторил я.
-- Да, было только пламя. Ни шума, ни грохота -- ничего... Все
происходило очень медленно... Видели, наверное, в кино замедленную съемку?
Так вот, все происходило очень и очень медленно... Я видел это пламя
повсюду, везде, вокруг, видел, как развалился самолет, видел моих товарищей
-- они раскалились докрасна, словно металл на наковальне, и исчезли... Мне
почудилось, -- добавил он изумленно, -- будто мы летели в этом пламени...
Тогда я умер, -- твердо сказал он, потом добавил: -- Тогда я и родился.
Де Вито вернулся в кресло и опустился в него. Он выглядел совершенно
спокойным. Помолчав минуту, продолжал рассказ:
-- Потом я пошел в этом пламени, и тут ко мне кто-то приблизился, и мы
двинулись вместе. Это оказался Прискотт. Он посмотрел на меня и что-то
сказал, но я не помню что. Он взял меня за руку... В этом пламени было так
прекрасно, -- добавил он, зарыв глаза и словно отдаваясь воспоминаниям, --
так прекрасно, что мне хотелось бы остаться там навсегда, но... пламя
пропало... Вокруг остались только обгорелые камни, дым, жар, расплавленный
асфальт. Не знаю, сколько времени прошло... И за нами пришли. Они были в
спецодежде. Смотрели на нас, как на привидения... Вы правы, господин
Купер... Не хотели верить нам, но поверили в конце концов... в конце
концов...
Де Вито еще долго рассказывал мне о многих годах, проведенных в
изоляции в госпитале, о десятилетиях, прожитых едва ли не в тюремных