"Кальман Миксат. Осада Бестерце" - читать интересную книгу автора

- Но это невозможно! - невольно вырвалось у Эстеллы.
- Почему же невозможно? - казалось, удивился граф. - Ведь у нас в
арсенале есть палаш.
- Палаш-то есть, - откликнулся Памуткаи, стараясь успокоить графа
мягким, ласковым тоном. - Но у нас уже нет права его применять.
- Ерунда, отрубает голову не право, а меч.
В этот день после обеда разбрасывание денег не состоялось, граф даже не
закурил, как обычно, и не вышел на балкон, а заперся у себя в кабинете.
Озадаченные "придворные", оставшись в столовой, собрались в кружок, чтобы
обсудить необычное происшествие.
- Граф влюблен в вас, мадемуазель, - убежденно высказался поляк. - И он
легко может выкинуть такую штуку, которая кончится скандалом на всю Венгрию.
Одна безумная выходка - и все мы пойдем по миру. Ведь граф теряет рассудок
буквально с каждой минутой. Нам нужно что-то предпринять. Идите же к нему и
уговорите графа помиловать Бехенци.
- Если бы я знала, если бы я только могла предполагать!.. - ломала руки
Эстелла. Но в ее причитаниях сквозила плохо скрываемая радость. - Впрочем,
если и так, то до сих пор он утаивал это от меня.
- Ой ли? - ехидно осклабился капеллан.
Однако Эстелла, хотя и понимала, что наступил час ее торжества, видела
в то же время, что рассудок графа болезненно напряжен. В любой момент может
лопнуть какая-то струна, выпасть какой-нибудь винтик. Недаром поведение его
и странно и страшно.
Эстелла поспешно переоделась во все черное. Было в гардеробе среди
прочих нарядов точь-в-точь такое же платье, в каком была изображена на
портрете Екатерина Медичи; длинное, со шлейфом, бархатное платье с
малахитовыми пуговицами, отделанное жемчугом по талии и на рукавах, и
чудесная диадема из аметистов: когда-то графини Понграц устраивали здесь
домашние спектакли.
Эстелла надела платье, запрятала свои локоны под диадему и, приказав
пажу нести за нею шлейф (цирковая наездница знала, как любит граф всякие
церемонии), медленными, величавыми шагами направилась в кабинет Понграца.
Граф сидел задумавшись, устремив неподвижный, тупой взгляд в одну
точку. Увидев в дверях фигуру в черном, он вздрогнул и прошептал:
- Екатерина!
- Нет, сударь, это только я - Эстелла!
- Ну, чего тебе? - недовольно буркнул граф.
Эстелла сделала знак пажу, чтобы тот удалился, и, подойдя к графу,
бросилась перед ним на колени:
- Пощади Бехенци! Пощади!
- Не мели вздора, - отвечал граф равнодушно. - Пусть бесстыжий пес
поплатится за свою наглость!
- Но, сударь, он, в сущности, не сделал ничего дурного.
- Он - неблагодарная свинья! Я приютил его у себя, когда он был
бездомным бродягой. Так как же он посмел лезть к тебе, не зная, вдруг ты -
моя любовница?
На лбу у него снова проступили багровые пятна, глаза засверкали, он
весь задрожал от гнева, и его хромая нога, судорожно подрыгивая, застучала
об пол.
Эстелла решила, что пришел момент, когда нужно самой взломать врата