"Кальман Миксат. Осада Бестерце" - читать интересную книгу автора

При этих неожиданных ее словах все весело захохотали, один лишь
капеллан стыдливо зарделся. Памуткаи схватился за живот от смеха, а
Пружинский зычно крикнул: "Ну и плут!" Поляк хотел было шутливо похлопать
сидевшего рядом с ним барона по макушке, но, повернувшись к Бехенци,
похолодел от ужаса: барона за столом уже не было...
- Пресвятая дева Мария! - воскликнула Эстелла, и мертвенная бледность
залила ее лицо, еще мгновение назад такое розовое и задорное.
Она первая увидела, как земля бесшумно разверзлась и в мгновение ока
поглотила барона Бехенци вместе со стулом и с салфеткой, лежавшей у него на
коленях, так что бедняга даже рта открыть не успел.
Воцарилось гробовое молчание. У Понграца проступили на лбу багровые
пятна, не предвещавшие ничего доброго.
- Так мы, Понграцы, расправляемся с каждым, - заявил он холодно и
резко, как бы поясняя происшедшее, - кто за нашим столом оскорбляет
стыдливость женщины.
Некоторое время никто не решался нарушить тягостное молчание. Все были
поражены исчезновением Бехенци. Одному лишь коменданту были известны тайны
старого замка, - знал он и о кнопке в столе, при нажатии которой
замаскированная в полу западня открывалась и поглощала жертву.
Ах, Эстелла, коварная Эстелла! Не так уже сильно была оскорблена ее
стыдливость, и "поползновения" смазливого Бехенци-младшего вовсе не были ей
неприятны. Она попросту хотела обратить на себя внимание Иштвана Понграца,
сказать ему: "Неужели ты не видишь, разиня, что я красива и привлекательна!
А вот другие видят!"
Тщеславие бессердечной Эстеллы было наконец удовлетворено. Иштван
Понграц возмутился и убрал с дороги дерзкого ухаживателя, своего соперника.
О, каким торжеством забилось ее сердце и как стремительно прилила к ее лицу
кровь, отхлынувшая было на мгновение. А как кокетливо заблестели ее глаза!
Ведь поступок Иштвана был как бы молчаливым признанием.
Голос Эстеллы сделался нежным, игривым.
- О сударь, нельзя же быть таким жестоким! За какой-то пустяк так
сурово наказать этого несчастного!
- А что, разве он хотел какого-нибудь пустяка? - спросил поляк с
напускным простодушием.
- Он не сказал, чего хотел, - с такой же детской наивностью ответила
Эстелла, - ему не дали для этого времени. Откуда же мне знать?
Эта милая, шутливая игра в наивность так шла к ней, что иной зацеловал
бы ее до смерти.
- Чего бы он ни хотел, - продолжал плести нить застольной беседы
Пружинский, - но, уж наверное, не того, что с ним случилось.
- Надо думать! Но где же он сейчас?
- Внизу, в замковой темнице, - отвечал граф Иштван, к которому был
обращен вопрос Эстеллы.
- В темнице? Боже милостивый! - воскликнула бывшая цирковая наездница,
испуганно всплеснув руками. - И как долго он там пробудет?
- До тех пор, пока я его не выпущу, или...
- Как! - удивилась Эстелла. - Есть еще какие-то "или"?
- ...Или пока я не прикажу отрубить ему голову.
Сидевшие за столом переглянулись. Этого еще недоставало! В самом деле,
со вчерашнего дня поведение графа начало внушать опасения.