"Кальман Миксат. Осада Бестерце" - читать интересную книгу автора

- Граф, что это вы делаете? - ласково-приветливо окликнула она его.
Иштван вздрогнул, потом сердито ответил:
- То же самое, что и царь Ирод: убиваю младенцев, будущие яблочки. Я
борюсь с самим богом! Всякий, кто уничтожает что-нибудь живое, восстает
против бога.
- Пойдемте, граф, вам надо прилечь и отдохнуть. Мне сказали, что вы
сегодня всю ночь не спали, - потому-то у вас такое дурное настроение.
- Не настроение у меня дурное, дурень я сам. Видишь ли, Эстелла, умный
человек снимает с деревьев гусениц, чтобы они не ели будущих плодов, а я
срываю завязи плодов, чтобы червяку нечего было есть. Результат почти один и
тот же, не правда ли, Эстелла? Ну отвечай, коли я спрашиваю, да смотри умно
отвечай, а не то - прибью!
В словах его звучала бесконечная горечь, гнев, а на лбу уже собирались
черные тучи. Когда его спрашивали о чем-нибудь, он отвечал нехотя и вообще
вел себя очень странно. Полковнику Памуткаи, например, сказал, что скоро
распустит свою армию. Когда же капеллан упрекнул графа, что он пропустил
обедню (это случилось с ним впервые за двадцать лет), Понграц спросил, с
сомнением поглядев на него:
- Разве есть бог?
- Есть, - благочестиво отвечал капеллан.
- А ты его видел? - рявкнул граф и отвернулся.
И раньше случалось, что этот человек с помутившимся рассудком, который
обычно и мухи не обидит, без всякой видимой причины вдруг распалялся,
становился придирчивым, впадал в гнев. Но теперь ко всему этому
присоединилась какая-то бесконечная подавленность, даже раскаяние. Еще до
обеда граф приказал оседлать рыжую кобылицу Белку и отправился в город
Будетин, к начальнику гарнизона, который принял его очень приветливо:
1 Добро пожаловать, дорогой родственник. Ну, что привез новенького?
- Мир. Я приехал известить тебя, что войны не будет.
- Да что ты? Почему это вдруг?
- Так ведь смеяться все станут!
- С каких это пор ты стал таким стеснительным?
- Решил и я записаться в умники, - отвечал граф и тут же ускакал.
Напрасно начальник гарнизона кричал ему вслед:
- Иштван, Иштван, одумайся, что ты делаешь?
Домой он поспел как раз к обеду, который и в этот день прошел, как
всегда: с обычными тостами, с орудийными салютами. Только барон Бехенци
пробовал кушанья несколько рассеяннее обычного. Так уж всегда бывает: если
какое-нибудь занятие становится обязанностью, оно приедается человеку.
Пресытившись яствами, пробы с которых ему полагалось снимать, барон захотел
иного лакомства: захотелось ему поцеловать красные пухленькие губки Эстеллы.
Правда, судя по всему, дело это было не такое уж трудное, но известная
подготовка все-таки требовалась. Ведь даже на какой-нибудь жалкий суп и то
подуть нужно, прежде чем ко рту нести.
После четвертого или пятого стакана Бехенци-младший, рассуждая с
капелланом о Малой и Большой Медведицах, о Косце, Плеядах и прочих небесных
телах, незаметно для других несколько прижал ногой ножку Эстеллы.
Девица некоторое время терпела молча, но под конец вспылила:
- Послушайте, Бехенци, оставьте меня и мои ноги в покое! Если вам
что-нибудь нужно, скажите прямо. Чего вы хотите от меня?