"Вацлав Михальский. Храм Согласия ("Весна в Карфагене" #4) " - читать интересную книгу автора

и еще не потерявшие блеска шелковистые волосы ниспадали на чуть округлые
покатые плечи. Знахарка была одета в свободное, длинное шелковое платье
пурпурного цвета, раззолоченный корсет высоко поднимал грудь, массивный
золотой пояс подчеркивал тонкую талию и бедра. Выкрашенные хной кисти рук и
ступни ног Хуа гармонировали своим красно-желтым цветом с ее одеянием и с
общей обстановкой комнаты. Мария особо отметила, что тонкая кожа на лице
знахарки, на шее, на открытых частях рук и ног была светлая, почти бледная.
Большие глаза Хуа горячечно блестели, черные зрачки почти сливались с черной
радужкой, и казалось, что на фоне чистых белков они как бы плавают. На
пухлых, красиво очерченных губах Хуа скользила блуждающая улыбка.
- Хотите кальян? - перехватив один из изучающих взглядов Марии,
предложила знахарка.
Гостьи отрицательно покачали головами.
Когда принесли три крохотных чашечки бедуинского кофе на золоченом
подносе, Хуа наконец встала с широкой тахты. Золотые браслеты на тонких
щиколотках знахарки несколько раз звякнули, пока она шла к гостям. Знахарка
села с ними за один столик. Мария и Уля не могли не отметить, какая у нее
великолепная фигура, сколько в ней грации и изящества.
- Будем говорить по-французски? - спросила Хуа.
- Да, - взглянув прямо в глаза хозяйке, отвечала Мария, - хотя бы
потому, что это родной язык вашего отца.
Теперь пришла очередь оторопеть знахарке. Ее зрачки дрогнули - для
умеющего владеть собой человека это единственная примета точного и
внезапного попадания в цель, совладать с которой не может никто.
- И что вы знаете о моем отце?
- Немного. Он был француз. Приехал в Африку служить в Иностранном
легионе. За год до окончания контракта встретил вашу маму. А когда родились
вы, наплевав на все предрассудки, женился на ней, уволился из легиона...
Редкий случай.
- Все остальное про меня вы тоже знаете? - c подчеркнутым миролюбием в
голосе спросила Хуа.
- У нас, у русских, такой обычай: по возможности узнавать о тех, от
кого рассчитываешь получить помощь.
- Хороший обычай... Теперь по очереди, не мигая, посмотрите мне в
глаза. Поверните лицо к свету, - обратилась она к Марии. - Вот так, хорошо.
Изучив глаза Марии и Ули, знахарка сказала:
- Вы мне приятны. Вы ровня. Я не буду вас лечить.
Названые сестры взглянули на Хуа с удивлением.
- Вас не от чего лечить. Вы здоровы, а чтобы родить, вам нужен здоровый
мужчина.
- Наши мужья...
- Я их не смотрела, - прервала Марию знахарка. - Может быть, просто
пока не совпало. Всякое бывает.
- Можно надеяться? - чуть слышно спросила Уля.
- Нужно. Вы здоровы.
- Вам должны понравиться наши подарки, мадам Хуа, - сказала Мария.
- Мадемуазель. Вы не можете этого не знать. - Черные глаза Хуа
вызывающе сверкнули.
- Простите, мадемуазель, - исправилась Мария, подумав про себя, что
именно так долгие годы поправляла собеседников она сама. Оказывается, до