"Вацлав Михальский. Для радости нужны двое ("Весна в Карфагене" #3) " - читать интересную книгу автора

возьму на себя". И взяла, в смысле регулярного мытья золой (мыло было на вес
золота), расчесывания, заплетания, расплетания. У Ксении был высокий, чистый
лоб, правильные черты лица, пухлые губы, большие серые глаза, внимательно
смотревшие на мир, очень цепко. Телосложения, как говорила бабушка, у нее
пока не было, а только одно "теловычитание".
Семья Половинкиных эвакуировалась из Смоленска. Отец Ксении воевал на
фронте рядовым солдатом, а они как добежали до этого райцентра, так и
остановились - бежать дальше не было сил, к тому же их приютила одинокая
женщина, у которой пустовал дом, взяла к себе на постой из жалости. Люди в
те времена были добрее - общая беда делала их понятнее друг другу. В
райцентре работало две школы. И в той, что была поближе к дому, стала
преподавать русский язык и литературу бабушка Ксении по отцу, Татьяна
Борисовна Половинкина, а мать Ксении, Валентина Александровна Половинкина,
стала вести русский язык и литературу в той школе, что была подальше от
дома. Работать в одной школе невестка и свекровь почему-то не считали
возможным. В школах выдавали хлебные карточки, сухие пайки, подсолнечное
масло - в общем, жизнь была сносная.
Если взять народ России с запада до Волги, то здесь из века в век жили
очень бедно и голодно. Из века в век на этой территории правители успешно
боролись со своим народом - вырезали его, морили голодом, гнули в бараний
рог непосильной работой. Так что когда сейчас, в начале XXI века, случается,
говорят: "Что же это у нас такой народ смирный, народ-непротивленец?" - то
профессор биохимии Ксения Алексеевна Половинкина отвечает:
- А это оттого, что народ наш никогда не щадили, ни в мирное, ни в
военное время. Это оттого, что лучшие из лучших вырезаны много раз, или
растерты в лагерную пыль, или прокатаны бутылкой, как тесто на лапшу. И
удивляться надо не нашей покорности, а тому, что мы еще не сломлены до
конца, тому, что, чуть только дунет ветер в наши паруса, возродится Россия
мгновенно. В этом смысле на нас похожи немцы. Например, в 1920 году и
Россия, и Германия были так разгромлены, так унижены, пребывали в такой
нищете*, что многим со стороны казалось: подниматься этим странам сто лет. А
что было на самом деле, все знают...
______________
* В 1920 году буханка хлеба в Германии стоила 4 миллиарда марок - одну
тачку.

1930 года рождения Ксения Половинкина была далека от политики и тогда,
осенью 1942 года, и позже - вплоть до прихода антисоветской власти, но
тут-то ее бес и попутал, тут-то она и возомнила, тут-то и поддалась
искушению настолько, что согласилась, чтобы ее записали в депутаты, как
позже она смеялась, в "депутаны". Но до этого было еще ой-ой-ой сколько
всякого разного, а пока она, двенадцатилетняя Ксения Половинкина, охраняла
лежавшего в беспамятстве взрослого мужчину, на которого, впрочем, никто не
покушался, кроме одной-единственной зеленой, с металлическим отблеском,
наглой мухи, которая залетела сюда наверняка с помойки бывшего госпиталя.
Муха была мерзкая, жужжала и норовила сесть на лицо Адама; став на колени,
Ксения сначала отгоняла ее ладошкой, а потом нашла хорошую веточку
боярышника с еще не облетевшими листьями, сломила ее, встала с колен и
начала отгонять муху веточкой. Получалось хорошо, но гадкая муха никак не
хотела улетать, и девочка отгоняла ее так упорно, так ответственно, как еще