"Николай Григорьевич Михайловский. Рассказы о советских флотоводцах " - читать интересную книгу автора

самый короткий срок у нас была полная готовность к выполнению любых
приказаний. Но... - Николаев сделал паузу, словно вспомнив что-то очень
важное. - Но при всей сложности обстановки нельзя допускать никакой
растерянности. Паника - это смерть.
Кончилось совещание, все разошлись. В кабинете остались те, на ком
лежала ответственность за флот. Они были молоды. Самому старшему - начштаба
Кучерову исполнилось тридцать пять, Головко тридцать четыре, а уж начальник
политуправления флота Торик совсем недавно вышел из комсомольского возраста,
сохранив юношеский пыл. Член Военного совета и командующий хотя и служили
вместе меньше года, но хорошо сработались и во многом дополняли друг друга.
Александр Андреевич Николаев подолгу пропадал на кораблях, на подводных
лодках. С завидной для его тучного тела легкостью он спускался в центральный
пост, шел по отсекам и отмечал малейшие непорядки. Иной раз кончит дела,
сядет с краснофлотцами и рассказывает им о морском театре, полученном от
царизма в наследство, о том, как за время Советской власти заново была
построена Мурманская (Кировская) железная дорога, проложен
Беломорско-Балтийский канал, стал настоящим портом Мурманск, создана
временная главная база флота в Полярном и как пришли на Север первые боевые
корабли. Иногда вспомнит и свою службу на лодке старшиной мотористов.
Под стать члену Военного совета был и начальник политуправления
Северного флота генерал-майор Николай Антонович Торик. Он умел поднять дух
людей, увлечь их на нужное дело... Его пути-дороги типичны для молодежи
двадцатых годов, полной революционного энтузиазма. Деревенский паренек
избирается секретарем районного комитета комсомола в небольшом белорусском
городе Слуцке; вскоре вместе со своими сверстниками идет служить в Красную
Армию, становится профессиональным политработником. Окончив сперва
Политкурсы имени Энгельса, а затем Военно-политическую академию, он отдает
свой опыт, знания то службе на торпедных катерах, то газете "Красный
черноморец", которую он редактировал. А в сороковых годах Николай Антонович
в Главном политуправлении Военно-Морского Флота СССР - помощник начальника
по комсомолу. Во время советско-финляндского конфликта - комиссар передового
десантного отряда, штурмовавшего линию Маннер-гейма. С таким вот опытом
пришел он на пост начальника политуправления Северного флота, с годами не
утеряв драгоценных качеств молодости и способности устанавливать с людьми
прочные контакты.
...Всю ночь они оставались в кабинете командующего. Читали донесения,
принимали командиров соединений и долго говорили о том, что еще нужно
сделать, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох.
Так проходила эта ночь в Полярном, последняя мирная ночь, томительно
долгая, полная тревоги и мучительных раздумий. Никто не спал в Полярном.
Командиры прощались со своими семьями и уходили в море на первое боевое
задание.
И вот над страной занялся день 22 июня... "Стиснув зубы, ведем счет
неопознанных самолетов... - отмечает в своем дневнике А. Г. Головко, -
первый раскатистый гул взрывов: в районе Полярного сброшены бомбы...
Отовсюду поступают донесения о фашистских самолетах, о неопознанных силуэтах
надводных судов, о перископах подводных лодок... Весь день фашистские
самолеты, одиночные и группами, стремятся к району Кольского залива и
Мурманска. Их перехватывают и поворачивают вспять наши истребители...
Вероятнее всего, фашисты будут пытаться в первую очередь отрезать Кольский