"Барбара Майклз. Порванный шелк" - читать интересную книгу автора

улиц. Витые чугунные виноградные лозы старинной работы обрамляли входную
дверь, единственная витрина привлекала внимание прохожих несуразным подбором
всякой всячины. Название заведения было написано золотыми буквами: "старые
вещи". Так прямо и написано, никаких заглавных букв, просто два слова. Очень
остроумно со стороны Джули. Такое название не требовало от посетителей
абсолютно никаких знаний, им даже необязательно было понимать значение слова
"антиквариат"; единственное, что от них требовалось, - это зайти, увидеть и
купить.
Карен с удивлением обнаружила, что Джули по-новому оформила витрину.
Диван в стиле Людовика XIV был покрыт нежным бархатным покрывалом. Поперек
дивана с кажущейся небрежностью было разложено одно из лучших платьев:
платье для чая эпохи короля Эдуарда из бледно-голубого муслина. Завершали
эту картину тяжелые рабочие ботинки.
После посещения миссис МакДугал Карен чувствовала себя слегка
подавленной. Старая леди была как ураган; чтобы устоять против него, нужно
было крепко привязать себя к чему-то, но, когда ветер утихал, жертва имела
обыкновение оседать. Однако вид обновленной витрины странным образом
взбодрил Карен. Платье эпохи короля Эдуарда было своеобразным авансом
постоянным покупателям, обещанием поступления новых вещей; на это Джули не
имела права.
Колокольчики в дверях возвестили о приходе Карен. Джули разговаривала
по телефону. Сразу заметив Карен, она продолжила разговор скороговоркой, не
ставя точек в конце предложения:
- ...Как раз ваш размер, крайний срок в пятницу... - После того как она
взглянула на Карен, ответы ее стали односложными: - Да. Верно. Да. Хорошо.
До свидания.
- Привет, - сказала Карен.
- Привет. Не стой там, ты намочишь моего Кермана.
Карен прошла через магазин и открыла дверь в кабинет. Роб, еще один
работник, сидел за столом, склонив голову над кипой счетов.
- Здравствуй, конфетка, - тихо и проникновенно пропел он, взглянув на
нее. - Хочешь кофе? Свежий, только что приготовил своими собственными белыми
ручками.
- Нет, спасибо.
- Но, конфетка, ты насквозь промокла. Давай я помогу тебе снять плащ.
Золотая серьга в его ухе звякнула, когда он поднимался в полный рост -
ни много ни мало шесть футов. Он был довольно симпатичным молодым человеком
с тонкими чертами лица, а кроме того, многие пожилые посетительницы считали
его веселым. Они вели себя с ним очень слащаво, и Робби ворковал, журчал,
как ручеек, и хихикал. На молодых женщин он оказывал разрушительное действие
и самым бессердечным образом пользовался этим.
Несмотря на внешнюю доброжелательность с его стороны, Карен
подозревала, что не очень ему нравится. Вскоре после того как она приступила
к работе, он предпринял нерешительную попытку приударить за ней, и она
пожаловалась Джули. Та отреагировала с пренебрежительной веселостью,
пообещав, что поговорит с Робом; после чего он несколько дней дулся на нее.
"Глупо, как глупо, - подумала Карен с отвращением. - Я сама должна была
разобраться с этим, а не делать из мухи слона". Это была одна из тех
проблем, которые ее очень угнетали, - неумение действовать самостоятельно,
привычка с кем-нибудь советоваться, прежде чем принять решение.