"Альфред Мейсон. Пламя над Англией " - читать интересную книгу автора

сморщились, хотя ни за что на свете не решился бы взглянуть на них.
- В самом деле? - переспросила Синтия.
- Честное слово! - ответил он.
Внезапно ее лицо просветлело. Недоуменное выражение исчезло, как будто
девушка что-то поняла. Но что именно, Робин мог объяснить с тем же успехом,
с каким кошка может определять время по часам.
- Ну, конечно! - насмешливо воскликнула Синтия. - Такой нарядный и
элегантный джентльмен может быть только Робином Обри! Добрый день, честный
Робин! Когда вернется прошлогодний снег, вы и впрямь можете им оказаться!
Глаза девушки задержались на маленькой бриллиантовой серьге, сверкавшей
в мочке его левого уха. Подобное украшение она могла увидеть у любого
молодого щеголя, но в ухе Робина оно почему-то привело ее в восторг. Синтия
захлопала в ладоши и разразилась веселым смехом, призывая взглядом
собеседника присоединиться к нему.
- Значит, вы - мистер Робин Обри! - воскликнула она, снова присев в
глубоком реверансе. - Ну, разумеется! Узнаю вас по бриллиантовой серьге и
золотому футлярчику с ароматическим шариком! - Девушка бросила взгляд на его
модные узконосые туфли из коричнево-красного бархата в тон камзолу. -
Конечно, этот скряга и должен носить такую изящную обувь!
- Скряга! - воскликнул Робин, прервав ее смех голосом таким громким,
словно рев раненого зверя. Девушка, посмотрев на него, сразу же прекратила
смеяться и прижала руку к сердцу, как будто бледность щек и обида в глазах
юноши остановили его биение.
- Скряга! - повторил Робин более тихо. Значит, вот что говорили о нем
соседи. И причины для подобной характеристики были очевидны. Причем он не
мог оспаривать ее, не отказавшись от мечты, которую в каждом сне видел
воплотившейся в реальность.
- Скряга!
Слово было невыразимо обидным. Робину никогда не приходило в голову,
что оно давало убедительное объяснение его таинственной жизни и закрытым
ставням в Эбботс-Гэп. Конечно, первым его использовал какой-то недруг,
нарисовавший отвратительный образ молодого скопидома, пожирающего глазами
мешки с деньгами в углу своего затертого жилища. Наверное, Робин не был бы
так сильно огорчен, если бы таким образом его охарактеризовал кто-нибудь
еще, даже другая девушка. Но это сделала Синтия Норрис, живущая в
Уинтерборн-Хайд. Если его имя произносилось в ее присутствии, она думала:
"А, этот скряга - Робин Обри!" Какой ужас! Эти слова сверкали перед его
глазами, словно знамя позора!
- Что я могу вам ответить? - пролепетал он.
Но Синтия не осознала правду.
- Мы оба виноваты, - мягко произнесла она. - Вы начали шутить на эту
тему, а я последовала за вами, но пересолила. Простите меня! Наверное, Робин
Обри - ваш родственник?
- Это я сам, - мрачно заявил Робин.
- О! - прошептала девушка. Краска отхлынула с ее щек. Чтобы спрятать
это, она закрыла лицо руками. - Какой стыд! Ни за что на свете я не
согласилась бы так вас обидеть!
Ее слова тронули Робина. Он шагнул к ней.
- Вам незачем расстраиваться - если кто-то и виноват, то только я. -
Юноша испытывал сильное искушение рассказать Синтии обо всех своих мечтах и