"Протоиерей Иоанн Мейендорф. Византийское богословие (Исторические тенденции и доктринальные темы) " - читать интересную книгу автора

течение многих веков византийцы не только выслушивали богословские лекции да
сочиняли и читали богословские трактаты; они еще и ежедневно воспевали и
созерцали христианское Таинство в Литургии, а богатство выражения в
византийской Литургии несравнимо ни с чем подобным, что можно отыскать во
всем остальном христианском мире. Даже после падения Византии, когда
восточные христиане лишились школ, книг и всякого интеллектуального
руководства, именно Литургия оставалась главным наставником и путеводителем
Православия. Литургические тексты переводились на различные разговорные
языки византийского мира - славянский, грузинский, арабский и десяток
других - и это тоже являлось мощным выражением единства в вере и
сакраментальной жизни.

3. Писание, Экзегеза, Критерии

Христианскому Востоку понадобилось больше времени, чем Западу, чтобы
разработать согласованный канон Писания. В основном сомнения вызывали книги
Ветхого Завета, не вошедшие в еврейский ("краткий") канон, а также книга
Откровения Нового Завета. Авторитеты соборов IV в. и патристической эпохи на
Востоке разнились в своем подходе относительно точной оценки каноничности
книг Премудрости, Екклесиаста, Есфири, Иудифи и Товита. Афанасий в своем
прославленном "39-м Пасхальном послании" исключает все названные тексты из
собственно Писания, но признает их полезность для новообращенных, того же
мнения придерживался Кирилл Иерусалимский. Канон 60 Собора в Лаодикии -
подлинен он или нет - также отражает традицию "краткого" канона. Однако
Пято-Шестой собор (692 г.) подтверждает авторитетность Апостольского Канона
85, признававшего ряд книг "пространного" канона, в том числе даже 3-ю книгу
Маккавеев, однако не упоминавшего книги: Премудрости, Товита и Иудифи. Иоанн
Дамаскин (T ок. 753 г.) именует книги Премудрости и Екклесиаста "достойными
почитания", однако не включает их в канон (2). Следовательно, несмотря на то
обстоятельство, что Византийское патристическое и Церковное Предание почти
исключительно пользуются в качестве стандартного библейского текста
Септуагинтой, а некоторые составляющие "пространного" канона - особенно
Книги Премудрости - часто используются в Литургии, византийские богословы
остаются верными "еврейскому" критерию для ветхозаветной литературы, иначе
говоря, из канона исключались тексты, первоначально написанные по-гречески.
Современное Православное богословие по традиции сохраняет эту неразрешенную
полярность, оно различает "канонические" и "второканонические" книги Ветхого
Завета, употребляя первый термин лишь в отношении книг "краткого" канона.
Что касается писаний Нового Завета, то книга Откровения была принята в канон
весьма неохотно. Она отсутствует в перечне канонических книг, составленном
на Соборе в Лаодикий (канон 60), ее нет в Апостольском Каноне 85, нет ее и в
перечне Кирилла Иерусалимского (3). Комментаторы антиохийской школы также не
упоминают Откровение, отражая взгляды, преобладавшие в Сирийской Церкви. В
византийском литургическом обряде, основанном на практике Сирии Палестины,
Откровение осталось единственной книгой Нового Завета, которую никогда не
читают во время литургического чтения. Тем не менее позиция александрийской
школы, выраженная Афанасием и поддержанная в VIII столетии Иоанном
Дамаскиным, в конечном счете возобладала и нашла поддержку в Византийской
Церкви. После VI в. уже никто не выражал сомнения в каноничности Откровения.
Апостольское послание в записанной форме всегда понималось византийцами в