"Израиль Меттер. Пятый угол" - читать интересную книгу автора

Вот наш двор.
Мы сядем на лавочку.
Таня поправит свой бант.
Сперва мы посчитаемся.

Энэ-бэнэ-рес
Квинтер-квантер-жес.
Энэ-бэнэ-раба
Квинтер-квантер-ЖАБА!

Всегда получается, что я - ЖАБА. Мне начинать.
- Ух, какая ты красивая, - скажу я ей.
- Спасибо за комплимент, - ответит Таня. - Раньше ты мне этого не
говорил.
- Я робел.
- Раньше ты говорил мне, что я давлю фасон.
- Но ведь ты же понимала, что я люблю тебя?
- Мало ли, что я понимала. Ты должен был сказать.
- Я люблю тебя.
- А зачем ты купил мороженое Лидке Колесниковой?
- Чтобы ты ревновала.
- И когда мы играли вчера во флирт цветов, ты послал ей "орхидею". Я
посмотрела потом "орхидею", там было написано: я утром должен быть уверен,
что с вами днем увижусь я.
- Так это же Пушкин.
- Ты посылал не от Пушкина. Ты посылал от себя. Я проревела всю ночь.
- Твоя Лидка дура. Она нужна мне, как собаке "здрасте".
Мы сидим с Таней на лавочке.
Через три года умрет Ленин.
Через двадцать лет в Харьков войдут немцы.
Эти походы в свое прошлое изнурительны. Перед тобой лежит черновик
твоей жизни - никому ведь не дано жить начисто, - и ты не имеешь права
вымарать ни одной строчки. Может быть, я ничего и не вымарывал бы, но я бы
непременно вписал.
У историка Нечкиной есть книга "14 декабря 1825 года". В тоненькой этой
книжке рассказан, час за часом, один день русской истории. Восставшие полки
выстроены офицерами-декабристами на Сенатской площади. Они ждут сигнала к
выступлению. Николай гневно мечется по Зимнему дворцу. Перевес на стороне
декабристов. Они ждут. С секунды на секунду должен появиться Трубецкой. По
условиям заговора он - глава восстания. По его команде полки ринутся в бунт.
Трубецкой опаздывает. Трубецкой не приходит. Николаю удается собрать войска
и разбить наголову бунтовщиков.
Дочитав книжку Нечкиной, студенты спрашивают у нее на лекциях: ну, а
если бы Трубецкой не опоздал? Если бы он прискакал вовремя?
Академик Нечкина отвечает им: истории противопоказаны эти вопросы. У
истории нельзя спрашивать - если бы... Все закономерно у этой зануды
истории.
Но у себя-то я имею право спрашивать?
Разве в масштабах моей крохотной жизни так уж все закономерно?
Сколько раз я хотел поступить не так, как поступал. Значит, мой личный