"Робер Мерль. За стеклом (роман)" - читать интересную книгу автора

ядром "Движения 22 марта". Удивляться этому не приходится. Современная
история свидетельствует, что любое крупное народное движение, в том числе и
революция, выносит на поверхность экстремистские группы, влияние которых,
однако, быстро сходит на нет. Так и во Франции на последний митинг,
созванный "Движением 22 марта" в конце июня, почти никто не явился. Вот
почему нельзя отождествлять студенческое движение, развивающееся в
разнообразных формах по сей день, с "Движением 22 марта" и подобными ему
левацкими группами.
Мерль довольно точно характеризует эти группки, остроумно высмеивает их
идеологию, пародирующую марксизм, издевается над их прямо-таки религиозным
почтением к "священным текстам", живописует их междоусобную грызню.
Объективен он и тогда, когда говорит о самой зловредной из этих группировок,
которая называет себя "марксистами-ленинцами" и которая рабски привержена
маоизму.
После июня эти "эмэлы" в поисках пополнения действительно отправились
на заводы, как это делает Симон, малоприятный персонаж из романа. Сегодня
известно, чем завершились эти поиски - неоправданными столкновениями с
полицией, бессмысленными человеческими жертвами, уголовными преступлениями,
усилившими враждебность рабочих к экстремистам.
Очень достоверно выглядит в романе "За стеклом" главарь анархистов
Кон-Бендит, студент из Западной Германии, искавший в Нантере не знаний, а
громкой популярности, Мерль сумел нарисовать живой, красочный портрет
ловкого политического авантюриста, каких нередко выбрасывают на поверхность
стихийные движения.
Еще до майского кризиса Кон-Бендит нашумел тем, что публично оскорбил
министра Миссофа, прибывшего в Нантер на торжественное открытие спортивного
комплекса. (Впрочем, Мерль не упоминает о том, что сразу вслед за этим
Кон-Бендит принес Миссофу письменные извинения. В этом факте, между прочим,
отразился присущий Кон-Бендиту симбиоз крикливости и осторожности,
подмеченный Мерлем. Заметим, кстати, что во время майских событий
многомудрая лондонская "Таймс" характеризовала Кон-Бендита как "забавную
смесь реформиста и революционера".) Убедившись, что без наглости славы не
добьешься, Кон-Бендит в разгар политического кризиса, 11 мая, проник вместе
с делегацией университетских профсоюзов на переговоры с ничего не
подозревавшим ректором Сорбонны, за что тот получил головомойку от министра.
А через день, 13 мая, после триумфальной 800-тысячной демонстрации единства
Кон-Бендит в речи на массовом митинге допустил оскорбительные выражения в
адрес коммунистических руководителей. Скандальная известность, к которой он
так стремился, была ему обеспечена. Самый распространенный в стране
иллюстрированный еженедельник "Пари-матч" вышел с его портретом на обложке,
Жан-Поль Сартр взял у него интервью, а крупнейшие буржуазные издательства
ФРГ и Франции выпустили массовым тиражом его книгу, опус столь же
претенциозный, сколь и невежественный (достаточно сказать, что истинным
героем русской революции он объявляет... Махно). Звезда бульварной хроники
-- таков естественный финал карьеры Кон-Бендита.
"Левацкие" взгляды для него лишь броская упаковка, чтобы было легче
себя "продать" средствам массовой информации. Этими поисками саморекламы он
ничем не отличается от любого буржуазного политикана. В романе Мерля "За
стеклом" полицейский осведомитель Нунк с невольным восхищением взирает на
Кон-Бендита и его присных: "Во главе этих группок стоят "политики", ума и