"Робер Мерль. За стеклом (роман)" - читать интересную книгу автора

созрели раньше, чем предшествующее поколение, полны энергии - ее у них даже
избыток, как видно из романа. А между тем им только предстоит занять свое
место в обществе, их молчаливо признают социально незрелыми - уже не дети,
но еще не взрослые. Эта неопределенность и неуверенность вызывает протест
тем более сильный, что он умножается на возрастную эмоциональную
возбудимость, впрочем быстро проходящую, и на остроту окружающих проблем.
Последние множители, между прочим, объясняют, почему грянул гром среди
ясного, казалось, неба, почему так неожиданно молчаливое, скептическое,
холодное поколение (такими эпитетами награждали социологи студентов всего за
год-два до майских событий) обернулось поколением бунтующим.
Но тревожащее состояние невключенности в жизнь характерно тем, что не
отягощено повседневностью, во всяком случае в такой степени, как у взрослых.
У молодежи менее ощутима взаимозависимость между экономическим положением и
политическими взглядами; не случайно выходцы из богатых буржуазных семей
нередко занимают ультралевые позиции. Материальные проблемы у студентов
отступают чаще всего на задний план: не надо заботиться о семье,
беспокоиться о карьере, не надо придавать большого значения отношениям с
начальством, они не обременены предписанными ролями в сложной иерархической
системе современного капитализма (по выражению английского социолога Тома
Нейрна, студент - это "неинкорпорированный интеллектуал"), их сознание
свободно для восприятия мировых проблем. Это хорошо и плохо. Хорошо, потому
что выявляет у них с особой силой характерную черту интеллигенции как
общественного чувствилища. Эта черта - сопричастность всему человечеству,
всем "униженным и оскорбленным". Возрастная незамутненность идеалов,
неприятие оппортунизма и ханжества, ничем не сдерживаемая острая реакция на
общественную несправедливость, желание выяснить ее причины, готовность
бороться с ней - вот социально обусловленные качества современной
студенческой молодежи Запада; они, между прочим, объясняют тягу на
гуманитарные факультеты, перехлестывающую потребности общества. Плохо --
потому, что юношеский максимализм придает протесту абстрактность, а
программе - нереальность. Молодежь доведена до предела напряжения, пишет
другой социолог, Дж. К. Браун, "ввиду разрыва между своими экспектациями
(ожиданиями) и действительностью". Что же, тем хуже для действительности --
надо претворить в жизнь ожидания, и немедленно!
И здесь мы прикоснулись к краеугольному камню программы студенческого
движения - тотальности вызова, тотальности протеста. Если отрицать, так все
общество, во всех его формах и аспектах, если что-то предпринимать, то не
меньше чем революцию во всех сферах жизни - вот кредо героев Мерля. Нельзя
не признать, что бунтари точно определили каналы, по которым современный,
внешне демократический капитализм осуществляет, не прибегая к прямому
насилию, свою власть над массами. Эти каналы - потребление и организация.
Стимулируя в человеке потребителя вещей, культуры, идеологии, капитализм
превращает принуждение, внешнее по отношению к индивиду, в ярмо внутреннее,
им самим неосознанно возлагаемое на себя каждый день и час. Участвуя во
всевозможных институтах и организациях буржуазной системы, индивид
из
свободной личности превращается в некую совокупность ролей, от которых он не
в состоянии отказаться. Но вместо того чтобы сменить в этих двух каналах
мутную воду на чистую, бунтаря решили их перекрыть вообще. Они не учли, что
в буржуазном обществе широкие массы людей страдают от недостаточного - а не