"Андрей Меркулов. В путь за косым дождем " - читать интересную книгу авторадо точки, отмеченной на карте штурмана, но пока еще невидимой для нас,
затерявшейся где-то в необъятном пространстве... Набрав высоту и повиснув над льдами океана, самолет как бы растворился в белой дымке, окутавшей горизонт. Голубые и блеклые, наступили сумерки над нами и над полями льдов. Вечерело. Медленно уходят назад, под крылья, изборожденные трещинами льды. Высота - два километра, скорость - около четырехсот, но кажется, что мы висим почти неподвижно. Все пусто и однообразно внизу. Четыре мотора напряженно вгрызаются в воздух. Подмерзшие стекла кабины быстро отогрелись от включенной электропечи, и все же, при взгляде на сумрачные льды внизу, на хмурый, неприветливый горизонт, становится холодно. Медленно идет время, и все глубже забираемся мы в таинственные сумерки Арктики. Под нами нет больше твердой почвы. И некуда посадить машину в случае необходимости. Недолгой становится в это время бело-синяя темнота туманного горизонта. Слева, сквозь дымку, большим неоновым шаром, еще не слепящим глаза, вдруг вышло солнце. Теперь оно будет ходить вокруг, поднимаясь все выше, - мы идем туда, где уже настал ослепительный и неугасимый полярный день. Солнце встает! И сквозь поволоку рефракции бросает оно яркий и розовый отблеск на ледяные поля. Пора достать темные очки. Прошло два часа, но ничто не изменилось внизу - никаких следов жизни, только светло-кофейные пятна молодого льда, настывшего в трещинах, да беспощадная чернота свежего разводья, да холмистые цепочки торосов, делающие ледяные поля похожими на изборожденные морщинами старческие лица... Но мы идем вперед. Десять тонн груза упорно проносит надо льдами наша машина - на далекую зимовку у полюса. Навстречу уже несутся зовущие сигналы приводной радиостанции. Через шесть часов полета самолет безошибочно находит среди хаоса льдов место посадки. сигнальные флаги аэродрома. Сверкнув серебром огромных крыльев, проносится, разворачиваясь в снежной пыли, воздушный лайнер. Вдруг сразу наступила прозрачная, как бы стеклянная, арктическая тишина. Мы выходим на льдину. Бездонное и чистое голубое апрельское небо, воздух свеж, как в горах, в нем нет пыли. Тридцать градусов мороза. Упругий снег звенит под ногами. Аэродром окаймлен высокими торосами - как безмолвные арктические часовые, они застыли вокруг. Среди белой пустоты видны желтые фанерные домики и черные палатки дрейфующей станции. Человеческое жилье среди льдов! Чтобы оценить и почувствовать в полной мере все значение этого, надо хотя бы раз пролететь две тысячи километров над безмолвными белыми полями, в самое сердце льдов... Самое удивительное, что видишь на Севере, - это люди, покорившие Арктику. Те, кто говорит о себе с равнодушием настоящих борцов, как будто они не делают ничего особенного. Это они в упорном труде большого коллектива создали воздушную дорогу Севера, которая ежедневно как бы строится заново. "Самолет идет на Север". Теперь эти слова стали привычны нам, но за ними стоит и подвиг исследователей первых путей и ежедневный труд летчиков - каждого из них можно назвать тружеником северной трассы с не меньшим правом, чем Гюго назвал своих героев тружениками моря. "Идет самолет..." Мученики северных дорог, шоферы, пробиваются в снегу к взлетной полосе; верные друзья экипажа, "технари", готовы на любом морозе принять машину, заправить и приготовить, пока летчики ушли отдохнуть. Работать приходится на любом ветру. - Надо успеть все сделать, - говорил мне старый авиационный инженер |
|
|