"Андрей Меркулов. В путь за косым дождем " - читать интересную книгу авторапри неверном движении могла сразу выстрелить катапульта под креслом и убить
его о фонарь. Все же он добился своего. Фонарь вдруг сорвался и улетел. Путь из машины был открыт. Он стал переваливаться через борт, зная, что в определенном положении его вытащит из кабины встречным потоком, а остальное будет просто. Но просто не было. Он все же "несколько заторопился", как говорит он сам, и зацепился парашютом за сиденье. Потоком воздуха его сложило пополам, как перочинный нож, прижав руки и верхнюю половину тела к наружному борту злополучной машины. И землю он видел уже достаточно близко, но, не теряя хладнокровия, завел руку за спину и отцепился. После этого его вырвало потоком из кабины, а дальше действительно для него было просто... В тот раз, когда он сумел проползти по фюзеляжу большой машины, пока не миновал ее крыльев с двигателями, его товарищей поразило даже не это, а то, как он помог сначала второму пилоту покинуть без ошибок самолет, а затем, оставшись один, не забыл отцепить карабин тросика, прикрепленного к кольцу парашюта, чтобы кольцо само выдернулось при катапультировании. Катапульта у Анохина отказала, и тросик выдернул бы парашют не вовремя, едва испытатель выбрался бы на фюзеляж. Но он и об этом не забыл и не заторопился в этот раз, хотя счет шел на секунды. А потом, на аэродроме, он рассказывал не столько о себе и своих переживаниях, сколько о поразившем его странном положении, создавшемся в те годы в рязанской деревне, около которой он приземлился после аварии... Земля волновала его всегда - он любит ее сильно и сдержанно, не признаваясь в этом посторонним. Врачи заставили его покинуть, наконец, испытательный аэродром, но не могли воспретить его давнюю страсть к планерному и парашютному спорту. Заслуженный мастер-парашютист, он имеет на счету более двухсот прыжков, из окончательно запретили выступать на сцене, он их спросил: "Ну, а вспоминать об этом можно?" Если спросить Анохина, о чем он теперь мечтает, он ответит, что не верит в предел возможностей парашютного и планерного спорта, потому что предвидит то время, когда с парашютом будут приземляться из стратосферы и с высоких орбит, а планеры будут буксировать за ракетой. По той тропе, которую проложил Анохин, теперь стремительно взлетают его ученики, летчики и космонавты. Ясным весенним днем в безоблачном небе мы вдруг замечаем с улиц Москвы белый, как бы пенистый, след "инверсии" - бегучее длинное облачко, рожденное от соприкосновения холодного воздуха высот с горячим двигателем... Оно быстро вытягивается вперед, вот чуть блеснула на солнце металлическая точка и пропала в бездонной голубизне. Многим, наверное, вспомнится: Все выше, и выше, и выше, стремим мы полет наших птиц... Голубой дорогой в новый, еще неведомый океан уходит испытатель - один из колумбов века... Расплывется, растает в небе белая тропа, проложенная самолетом. И, глядя вслед, мы скажем, как говорили в старину вслед отплывающим в таинственную даль кораблям: - Счастливого плавания! |
|
|