"Проспер Мериме. Локис (Новеллы)" - читать интересную книгу автора

подкупил ее, чтобы она предсказала мне несчастье... Это совершенно
очевидно. И все-таки... ее слова помимо моей воли меня волнуют. Они почти
пугают меня... Вы смеетесь, и вы правы... Дело в том, что я хотел поехать
в замок Довгеллы к обеду, а теперь колеблюсь... Нет, я совсем безумец.
Решайте вы, профессор. Ехать нам или не ехать?
- Конечно, я воздержусь высказывать свое мнение, - ответил я со смехом.
- В брачных делах я плохой советчик.
Мы подошли к лошадям. Граф ловко вскочил в седло и, отпустив поводья,
воскликнул:
- Пусть лошадь за нас решает.
Лошадь без колебания тотчас же двинулась по узкой тропинке, которая
после нескольких поворотов привела к мощеной дороге, а эта последняя шла
уже прямо в Довгеллы. Через полчаса мы были у крыльца усадьбы.
На стук копыт наших лошадей хорошенькая белокурая головка выглянула
из-за занавесок окна. Я узнал коварную переводчицу Мицкевича.
- Добро пожаловать, - сказала она. - Вы приехали как нельзя более
кстати, граф Шемет. Мне только что прислали из Парижа новое платье. Вы
меня не узнаете, такая я в нем красивая.
Занавески задернулись. Подымаясь на крыльцо, граф пробормотал сквозь
зубы:
- Уверен, что эту обновку она надевает не для меня...
Он представил меня госпоже Довгелло, тетке панны Ивинской; она приняла
меня чрезвычайно любезно и завела разговор о моих последних статьях в
"Кенигсбергской научно-литературной газете".
- Профессор приехал пожаловаться вам на панну Юлиану, сыгравшую с ним
очень злую шутку, - сказал граф.
- Она еще ребенок, господин профессор; вы должны ее простить. Часто она
приводит меня в отчаяние своими шалостями. Я в шестнадцать лет была
рассудительнее, чем она в двадцать. Но в сущности она добрая девушка и с
большими достоинствами. Прекрасная музыкантша, чудесно рисует цветы,
говорит одинаково хорошо по-французски, по-немецки и по-итальянски...
Вышивает...
- И пишет стихи по-жмудски! - добавил со смехом граф.
- На это она не способна! - воскликнула госпожа Довгелло.
Пришлось рассказать ей о проделке ее племянницы.
Госпожа Довгелло была образованна и знала древности своей родины.
Беседа с нею доставила мне чрезвычайно большое удовольствие. Она усиленно
читала наши немецкие журналы и имела весьма здравые представления о
лингвистике. Признаюсь, время пролетело для меня незаметно, пока одевалась
панна Ивинская, но графу Шемету оно показалось очень длинным; он то
вставал, то снова садился, смотрел в окно или барабанил пальцами по
стеклу, как человек, теряющий терпение.
Наконец через три четверти часа в сопровождении гувернантки-француженки
появилась панна Юлиана. В своем новом платье, описание которого
потребовало бы специальных знаний, которыми я не обладаю, она выступала с
грацией и с некоторой гордостью.
- Ну что, разве я не хороша? - спросила она графа, медленно
поворачиваясь, чтобы он мог видеть ее со всех сторон.
Сама она не глядела ни на графа, ни на меня; она глядела только на свое
платье.