"Д.С.Мережковский. Не мир, но меч (К будущей критике христианства)" - читать интересную книгу автора

первом случае, конец христианства есть конец религии; во втором - этот конец
может быть началом новой религии.


VII

В представлении самого христианства оно - не единственное, а только
одно из двух явлений Божественной сущности: христианству, откровению второй
сыновней ипостаси в Новом Завете предшествовало откровение первой отчей - в
Ветхом. И на метафизических пределах Нового Завета возникает вопрос:
раскрытие всей полноты Божественной сущности исчерпывается ли двумя
Заветами? Нуменальной троичности, которая самому христианству открывается в
трех ликах, не должна ли соответствовать и феноменальная троичность в трех
Заветах? Подобно тому, как первая ипостась открылась в Ветхом, вторая - в
Новом, так третья не откроется ли в третьем грядущем Завете?
Тройственности мистического познания соответствует тройственность
познания метафизического в трех моментах, осуществляемых законом
диалектического развития, в которых раскрывается глубочайшая, доступная
человеческому разуму сущность бытия: первый низший синтез, бессознательное
единство бытия и сознания - я есмь я - раздвояется на тезис и антитезис,
субъект и объект, я и не-я, внутренний и внешний мир, для того чтобы
завершиться последним высшим синтезом, последним сознательным соединением,
которое требуется метафизическим и осуществляется мистическим познанием. От
первого единства через раздвоение к последнему соединению, от единого в
едином через два в едином к единому в трех - таковы три момента
диалектического развития.
Эти же три момента воспроизводятся и в трех ступенях религиозной
эволюции человечества.
Первая ступень - объективная, отражающая первое низшее единство объекта
и субъекта. Бог открывается в объективности внешнего мира как Творец
Вседержитель, как абсолютно сущий. Я есмь Тот, Кто есть, говорит Бог
Израиля. Он один есть, и никого нет, кроме него. Он - единственный лик,
личность, которой поглощается лицо твари и лицо человеческое.
Религии народов, "языков" - все "язычество" со своим многобожием -
стремятся к этому божественному единству и достигают его в единобожии народа
избранного, Израиля, в откровении ипостаси Отчей, как единого в едином:
Слушай, Израиль, Я есмь Бог твой, да не будет тебе иных богов, кроме Меня.
Нравственное выражение этого внешнего и объективного единства есть
внешняя же и объективная норма закона, принудительное иго единообразного
действия, обряда, субботы; выражение символическое - жертва, поглощаемая
пламенем, как всякое отдельное существо поглощается Божественною сущностью.
В древнейших культах существовали жертвы человеческие. И в начале Израиля
Бог повелевает Аврааму принести в жертву Исаака. Остаток этих человеческих
жертв, в которых выражалась некогда глубочайшая метафизика всех объективных
религий, сохранился в обрезании плоти - таинстве первого Завета, первого
единства Творца с тварью, Духа с плотью.
Предельною символизацией объективности для человеческого сознания
является осязаемая внешняя плотность, как плоть самого человека - тело его,
так и космическая плоть - материя. Вот почему первая ступень религиозной
эволюции и есть, по преимуществу, религия плоти. И ежели Бог Отец называется