"Дмитрий Мережковский. Воскресшие боги" - читать интересную книгу автора

комнату - студиоло. Здесь ожидал его для продолжения прерванных занятий
главный секретарь, сановник, заведовавший иностранными посольствами, мессер
Бартоломео Калко.
Сидя в высоком кресле, Моро тихонько ласкал белой холеной рукой свои
гладко бритые щеки и круглый подбородок.
Благообразное лицо его имело тот отпечаток прямодушной откровенности,
который приобретают только лица совершенных в лукавстве политиков. Большой
орлиный нос с горбинкой, выдающиеся вперед, как будто заостренные, тонко
извилистые губы напоминали отца его, великого кондотьера Франческо Сфорца.
Но если Франческо, по выражению поэтов, в одно и то же время был львом и
лисицею, то сын его унаследовал от отца и приумножил только лисью хитрость
без львиного мужества.
Моро носил простое изящное платье бледно-голубого шелка с разводами,
модную прическу - гладкую, волосок к волоску, закрывавшую уши и лоб почти
до бровей, похожую на густой парик. Золотая плоская цепь висела на груди
его. В обращении была равная со всеми утонченная вежливость.
- Имеете ли вы какие-нибудь точные сведения, мессер Бартоломео, о
выступлении французского войска из Лиона?
- Никаких, ваша светлость. Каждый вечер говорятзаВтра, каждое утро
откладывают. Король увлечен нe воинственными забавами. - Как имя первой
любовницы?
- Много имен. Вкусы его величества прихотливы и непостоянны.
- Напишите графу Бельджойозо,-молвил герцог,- что я высылаю
тридцать... нет, мало, сорок...-пятьдесят тысяч дукатов для новых подарков.
Пусть не жалеет. Мы вытащим короля из Лиона золотыми цепями) И знаете ли,
Бартоломео,- конечно, это между нами,- не мешало бы послать его величеству
портреты некоторых здешних красавиц.-Кстати, письмо готово? - Готово,
синьор. - Покажи.
Моро с удовольствием потирал мягкие, белые руки. Каждый раз, как он
оглядывал громадную паутину своей политики,- испытывал он знакомое сладкое
замирание сердца, как перед сложной и опасной игрой. По совести, не считал
он себя виновным, призывая чужеземцев, северных варваров на Италию, ибо к
этой крайности принуждали его враги, среди которых злейшим была Изабелла
Арагонская, супруга Джан-Галеаццо, всенародно обвинившая герцога Лодовико в
том, что он похитил престол у племянника. Только тогда, когда отец Изабеллы,
король Неаполя, Альфонсо, в отмщение за обиду дочери и зятя, стал грозить
Моро войною и низвержением с престола,- всеми покинутый, обратился он к
помощи французского короля Карла VIII.
- Неисповедимы пути твои, Господи!-размышлял герцог, пока секретарь
доставал из кипы бумаг черновой набросок письма.-Спасение моего
государства, Италии, быть может, всей Европы в руках этого жалкого заморыша,
сластолюбивого и слабоумного ребенка, христианнейшего короля Франции, перед
которым мы, наследники великих Сфорца, должны пресмыкаться, ползать, чуть не
сводничать! Но такова политика: с волками жить-по-волчьи выть.
Он перечел письмо: оно показалось ему красноречивым, в особенности
ежели принять в расчет пятьдесят тысяч дукатов, высылаемых графу Бельджойозо
для подкупа приближенных его величества, и соблазнительные портреты
итальянских красавиц.
"Господь да благословит твое крестоносное воинство, Христианнейший,-
говорилось, между прочим, в этом послании,- врата Авзонии открыты пред