"Дмитрий Мережковский. Воскресшие боги" - читать интересную книгу авторапочти страхом, следя за быстрыми, дерзкими пальцами, которые скользили по
членам богини, проникая во все тайны прелести, ощупывая, исследуя неуловимые для глаза выпуклости мрамора. У ворот виллы толпа поселян с каждым мгновением редела и таяла, - Стойте, стойте, бездельники, христопродавцы! Стражи городской испугались, а власти антихристовой не боитесь!-вопил священник, простирая к ним руки.-Ipse vero Antichristus opes malorum effodiet et exponet.-Так говорил великий учитель Ансельм Кентерберийский. Effodietслышите? -Антихрист выроет древних богов из земли и снова явит их миру... Но никто уже не слушал. - И бедовый же у нас отец Фаустино! - покачивал головой благоразумный мельник.-В чем душа держится, а на, поди ты, как расхорохорился! Добро бы клад нашли... - Идолище-то, говорят, серебряное. - Какой серебряное! Сам видел: мраморная, вся голая, бесстыдница... - С такой паскудою, прости Господи, и рук-то марать не стоит! - Ты куда, Закелло? - В поле пора. - Ну, с богом, а я на виноградник. Вся ярость священника обратилась на прихожан: - А, вот вы как, псы неверные, хамово отродье! Пастыря покинули! Да знаете ли вы, исчадие сатанинское, что если бы я за вас денно и нощно не молился, не бил себя в грудь, не рыдал и не постился,-давно бы уже все ваше селение окаянное сквозь землю провалилось? Кончено! Уйду от вас, и прах от ног моих отряхну. Проклятье на землю сию! Проклятье на хлеб и воду, и стада, и детей, и внуков ваших! Не отец я вам больше, не пастырь! Анафема! В тихой глубине виллы, где богиня лежала на золотом соломенном ложе, Джордже Мерула подошел к незнакомцу, измерявшему статую. усмешкой.- Красоту желаете к математике свести? Тот молча посмотрел на него, как будто не расслышал вопроса, и опять углубился в работу. Ножки циркуля складывались и раздвигались, описывая правильные геометрические фигуры. Спокойным, твердым движением приставил он угломер к прекрасным губам Афродиты,-сердце Джованни улыбка этих губ наполняла ужасом,- сосчитал деления и записал в книгу. - Позвольте полюбопытствовать,- приставал Мерула,- тут сколько делений? - Прибор неточный,-ответил незнакомец нехотя.- Обыкновенно для измерения пропорций я разделяю человеческое лицо на градусы, доли, секунды и терции. Каждое деление - двенадцатая часть предыдущего. - Однако!-произнес Мерула.-Мне кажется, что последнее деление - меньше, чем ширина тончайшего волоса. Пять раз двенадцатая часть... - Терция,- так же нехотя объяснил ему собеседник,-одна сорок восемь тысяч восемьсот двадцать третья часть всего лица. Мерула поднял брови и усмехнулся: - Век живи - век учись. Никогда не думал я, что можно дойти до такой точности! - Чем точнее, тем лучше,- заметил собеседник. - О, конечно!.. Хотя, знаете ли, в искусстве, в красоте, все эти математические расчеты - градусы, секунды... Я, признаться, не могу поверить, чтобы художник, в порыве восторга, пламенного вдохновения, так сказать, под наитием Бога... - Да, да, вы правы,- со скучающим видом согласился незнакомец,- а все же любопытно знать... |
|
|