"Дмитрий Мережковский. Воскресшие боги" - читать интересную книгу автора

Амура, кадуцей Меркурия, трезубец Нептуна и, наконец, при взрыве общего
хохота, появились деревянные, позолоченные, покрытый паутиною, молнии
Громовержца и жалкое, изъеденное молью, чучело олимпийского орла, с
общипанным хвостом, с клочками войлока, торчавшего из продырявленного брюха.
Вдруг из пышного белокурого парика, вероятно, служившего Венере,
выскочила крыса. Девочки завизжали. Самая маленькая, вспрыгнув на стул,
брезгливо подняла платьице выше колен.
Над толпой повеяло холодом ужаса и отвращения к этой языческой рухляди,
к могильному праху умерших богов. Тени летучих мышей, испуганных шумом и
светом, бившихся о потолок, казались нечистыми духами.
Прибежал Доффо и объявил, что наверху есть еще одна запертая комната: у
дверей сторожит маленький, сердитый, красноносый и плешивый старичок,
ругается и никого не пускает. Отправились на разведку. В старичке,
охранявшем двери таинственной комнаты, Джованни узнал своего Друга, мессера
Джордже Мерулу, великого книголюбца. - Давай ключ! -крикнул ему Доффо. -
А кто вам сказал, что ключ у меня?. - Дворцовый сторож сказал. - Ступайте,
ступайте с Богом!
- Ой, старик, берегись) Повыдергаем мы тебе последние волосы!
Доффо подал знак. Мессер Джордже стал перед дверями, собираясь защитить
их грудью. Дети напали на него, повалили, избили крестами, обшарили ему
карманы, отыскали ключ и отперли дверь. Это была маленькая рабочая комната с
драгоценным книгохранилищем.
- Вот здесь, здесь,- указывал Мерула,- в этом углу все, что вам
надо. На верхние полки не лазайте: там ничего нет.
Но инквизиторы не слушали его. Все, что попадалось им под руку -
особенно книги в роскошных переплетах - швыряли они в кучу. Потом открыли
настежь окна, чтобы выбрасывать толстые фолианты прямо на улицу, где стояла
повозка, нагруженная "суетами и анафемами". Тибулл, Гораций, Овидий, Апулей,
Аристофан - редкие списки, единственные издания - мелькали перед глазами
Мерулы.
Джованни заметил, что старик успел выудить из кучи и ловко спрятал за
пазуху маленький томик: это была книга Марцеллина, с повествованием о жизни
императора Юлиана Отступника.
Увидев на полу список трагедий Софокла на шелковистом пергаменте, с
тончайшими заглавными рисунками, он бросился к ней с жадностью, схватил ее и
взмолился жалобно:
- Деточки! Милые! Пощадите Софокла! Это самый невинный из поэтов! Не
троньте, не троньте!..
С отчаянием прижимал он книгу к груди; но, чувствуя, как рвутся нежные,
словно живые, листы, заплакал, застонал, точно от боли,- отпустил ее и
закричал в бессильной ярости:
- Да знаете ли, подлые щенки, что каждый стих этого поэта большая
святыня перед Богом, чем все пророчества вашего полоумного Джироламо!..
- Молчи, старик, ежели не хочешь, чтобы мы и тебя вместе с твоими
поэтами за окно выбросили!
И снова напав на старика, взашей вытолкали его из книгохранилища.
Мерула упал на грудь Джованни.
Уйдем, уйдем отсюда скорее! Не хочу я видеть этого действа!..
Они вышли из дворца и мимо Марии дель Фьоре направились на площадь
Синьории.