"Виктор Меньшов. Купи себе Манхэттен... (Бабки на бочку)" - читать интересную книгу автора

машина-фургончик, около неё столик выставлен, и два японца раздают эти
самые консервы всем желающим - просто так, бесплатно. Подарок от фирмы, как
мне объяснили в очереди. А что это такое, никто не знает. Японцы не знают,
как этот продукт по-русски называется, а переводчик слинял. Ну, я
посмотрел, все берут, и тоже взял. Да на всякий случай ещё раз в очередь
встал. Не будут же японцы отраву продавать.
- А может, это корм для собак, - подозрительно проворчал Дима.
- Стали бы японцы корм для собак раздавать людям! - возмутился
Манхэттен.
- А что же они его должны были собакам раздавать? - возразил я.
- Ну, не знаю, - не нашел что ответить Манхэттен. - Можете не кушать,
я сам слопаю за милую душу.
И он, лихо поддев за припаянное колечко, вспорол одним движением
банку, обнажив её зеленовато-коричневые внутренности, на которые все
уставились с некоторой брезгливостью и любопытством.
- Нет, это не пища для собак, - произнес Дима. - Это пища черепах.
- Почему ты решил, что это пища для черепах? - подозрительно покосился
на него Алик.
- Я не говорил, что это пища для черепах! - бурно отказался Дима. - Я
сказал, что это пища черепах.
- Это в каком смысле? - уперся руками в бока Алик.
- В том смысле, что черепахи это уже съели.
- Ну и? - не врубился Манхэттен.
- Ну и вернули все естественным путем в банку, - невозмутимо ответил
ему Дима.
- Я, между прочим, собрался это кушать, - возмутился Манхэттен.
- Желаю успеха, - развел руками Дима.
- Хватит вам, - остановил я их пикировку. - Давайте есть, пока
картошка не остыла.
- Вот это - пища богов! - воскликнул, потирая руки, Дима. - Вот это
можно кушать...
Мы посидели, выпили, и потихоньку разговор вернулся к тому, что
волновало нас всех. Когда я рассказал о своей беседе с капитаном Павловой,
а потом - с Крестом и Черепом, и главное - о выдвинутом ими ультиматуме,
мои друзья сильно обеспокоились. Они считали себя в достаточной мере
ответственными за происходящее. Мы усидели обе бутылки, прилично захмелели,
но выхода так и не нашли.
- Конечно, квартиру отдать - это самоубийство, - рассуждал Манхэттен.
- Тебе под пятьдесят, мужик ты, конечно, здоровый, но все до поры до
времени. На новую вовек не заработаешь, а покатишься в бомжи, это финиш. С
такого дна не выберешься.
- Может, все же поплакаться этой капитанше? - спросил не очень
уверенно Дима.
- А что он покажет против Креста и Черепа? Что они его за шкурками
посылали? Это не преступление.
- Да они мне глотку сразу перережут, едва узнают, что я в милицию
обратился. А они узнают.
Сидели мы допоздна, вертели и так, и эдак, ничего не могли придумать.
Пошарили по карманам, набрали денег, и я пошел в палатку у метро купить ещё
водки.