"Герман Мелвилл. Ому (Роман) " - читать интересную книгу автора

ближе к берегу. Заболевшие капитаны китобойных судов нередко прибегают к
такому способу действий; но в данном случае он был ничем не оправдан и
противоречил при сложившихся обстоятельствах общепринятым принципам
благоразумия и человечности. И хотя в этом решении Гай проявил больше
смелости, чем можно было от него ожидать, оно одновременно свидетельствовало
об исключительной наивности: как мог он предполагать, что его команда
потерпит подобное нарушение своих прав!
Вскоре выяснилась справедливость наших подозрений, и матросы пришли в
ярость. Купор и плотник вызвались возглавить бунт; и, пока Джермин был
внизу, четыре-пять человек бросились на корму задраить ведущий в каюту люк,
другие, отдав брасы грота-рея, звали остальных на помощь, чтобы повернуть к
берегу. Все это свершилось в несколько секунд. Положение становилось
критическим, когда доктор Долговязый Дух и я принялись уговаривать матросов
немного обождать и ничего не предпринимать наспех. Времени было
предостаточно, и судно находилось полностью в нашей власти.
Пока в капитанской каюте шли приготовления, мы собрали матросов на баке
и стали совещаться.
С большим трудом нам удалось заставить эти горячие головы спокойно
обсудить создавшееся положение. Все же влияние доктора в конце концов дало
себя знать; когда он заверил, что если дело предоставят ему, "Джулия" в
ближайшее время станет на якорь и ни у кого не будет никаких неприятностей,
вся команда, за немногими исключениями, согласилась подчиниться его
руководству. Однако матросы открыто заявили нам о своем намерении, если
мирные способы не приведут к цели, захватить судно и ввести его в гавань
Папеэте, хотя бы их всех за это повесили. Но пока что пусть капитан
поступает по-своему.
К этому времени все сборы были закончены. Шлюпку спустили и подвели к
трапу; старший помощник и юнга помогли капитану подняться на палубу. Мы не
видели его две недели, и за это время он сильно изменился. Словно стремясь
избегнуть наших взглядов, он надвинул на лоб широкополую перуанскую шляпу,
так что его лицо было видно только тогда, когда ветер отгибал поля. При
помощи стропа, свисавшего с грота-рея, кок и Бембо спустили капитана в
шлюпку. Перелезая со стонами через борт, он, наверно, слышал произнесенные
шепотом проклятия команды.
Пока юнга наводил в шлюпке порядок, старший помощник, потихоньку
посовещавшись с маори, обернулся и сказал нам, что едет на берег с
капитаном, но постарается скоро вернуться. В его отсутствие командование
примет на себя Бембо, как следующий по рангу, ибо делать ничего не надо,
лишь удерживать судно на безопасном расстоянии от земли. Затем он спрыгнул в
шлюпку, где на веслах сидели только кок и юнга, и, усевшись за руль, стал
править к берегу.
То, что Гай вопреки совету старшего помощника оставил судно в руках
матросов, являлось еще одним доказательством его наивности, так как, не будь
на борту доктора и меня, кто знает, до чего они могли бы дойти при
создавшемся положении.
Итак, Бембо временно стал капитаном. Поскольку речь шла об искусстве
мореплавания как таковом, он подходил для роли командира не меньше кого-либо
другого. Во всяком случае матросской руганью он овладел в совершенстве. К
слову сказать, этим достижением вместе с поразительной осведомленностью по
части множества морских терминов и выражений исчерпывались почти все его