"Герман Мелвилл. Белый Бушлат " - читать интересную книгу автора

на судах английских и американских флотов. Вооружение верхних палуб
большинства современных фрегатов полностью состоит из карронад. Название его
происходит от деревни Каррон в Шотландии, на литейных заводах которой и был
впервые отлит этот чугунный Аттила.

Пост этот был мне совсем не по душе, ибо любому на корабле известно,
что в бою шканцы самое опасное место. Объясняется это тем, что там стоят
офицеры первейшего ранга, а неприятель имеет нерыцарскую привычку метить в
их пуговицы. Если бы нам случилось вступить в бой с неприятельским кораблем,
разве можно было быть уверенным, что какой-нибудь мазила-стрелок с
вражеского марса не прострелит вместо коммодора меня? Попади они в него, он
не обратил бы на это особого внимания, ибо подобное с ним случалось не раз,
да к тому же одна пуля в нем уже сидела. Между тем как я был совершенно
непривычен к тому, чтобы всякие свинцовые пилюли столь неразборчиво носились
по соседству с моей головой. Кроме всего прочего, наш корабль был
флагманским, а каждый знает, каким опасным местом были шканцы на флагманском
корабле Нельсона во время Трафальгарского боя; как марсы неприятеля были
набиты стрелками, усиленно перчившими английского адмирала и его офицеров.
Немало, верно, бедных матросов на шканцах получило пулю, адресованную
какому-либо обладателю эполет.
Чистосердечно высказав свои чувства по этому поводу, я отнюдь не хочу
лишать себя возможности считаться человеком поразительной доблести. Я только
выражаю свое крайнее нежелание быть застреленным вместо кого-то другого.
Если уж мне суждено получить пулю, пусть стрелок имеет в виду именно меня.
Тот фракиец, который вместе с приветом послал в македонского царя стрелу, на
коей было написано: "В правый глаз Филиппа", прекрасный пример всем воинам.
Торопливая, необдуманная, беспорядочная, безрассудная, беспардонная манера
сражаться, вошедшая в привычку у современных солдат и матросов, просто
невыносима для всякого серьезного, методического пожилого джентльмена. В
таком бою нет ни уменья, ни отваги. Две стороны, вооружившись свинцом и
старым железом, окружают себя дымной тучей и швыряются этим свинцом и старым
железом куда попало. Окажись вы в пределах досягаемости, вас ранят, даже,
возможно, убьют, а нет - так вы спасены. В морском бою, если, по счастью или
по несчастью, в зависимости от обстоятельств, ядро, выпущенное наугад сквозь
дым, свалит за борт вашу фок-мачту, а другое отшибет вам руль, корабль ваш
окажется калекой, предоставленным на милость неприятеля, который,
разумеется, объявит себя победителем, хотя, собственно говоря, эта честь
принадлежит скорее силе тяготения, воздействующей в дыму на неприятельские
снаряды. Вместо того чтобы забрасывать друг друга всяким старым железом и
свинцом, много лучше было бы в полном дружелюбии подбросить медяк и
договориться, что выигрывает решка.
Карронада, к которой я был приставлен, значилась пушкой № 5 в боевом
расписании нашего старшего офицера. Но среди ее прислуги она ходила под
прозвищем "Черная Вета". Имя это было ей дано ее командиром,
красавцем-негром, в честь его возлюбленной, цветной леди из Филадельфии. При
Черной Вете я состоял прибойничным и банителем, причем и снаряды я забивал и
банил свою пушку с похвальным рвением. У меня нет сомнения, что, случись мне
и моей карронаде участвовать в Абукирском бою, мы покрыли бы себя
неувядаемой славой, прибойник был бы повешен в Уэстминстерском аббатстве, а
я, получив от короля дворянство, был бы осчастливлен собственноручным