"Герман Мелвилл. Белый Бушлат " - читать интересную книгу автора

Afternoon - послеполуденное время - в самом понятии "после" как бы
заключена мысль о каком-то дивертисменте, следующем за большой драмой дня, о
чем-то, что нужно воспринимать лениво и не торопясь. Но может ли это быть,
если обед у вас в пять? В конце-то концов, хоть "Потерянный рай" и
благороднейшая поэма и нам, военным морякам, в значительной мере присуще
бессмертие небожителей, признбемся, друзья, чистосердечно - обед для нас по
существу является самым важным событием в нашем подлунном бытии. Что был бы
день без обеда? Безобеденный день? Уж лучше было бы ему обратиться в ночь.
Опять же полдень для нас, военных моряков, самое естественное время для
обеда, ибо в этот момент все часы, которые мы изобрели, достигают своей
конечной точки. Дальше двенадцати они не идут - круг начинается сначала. Нет
сомнения, что Адам и Ева обедали в полдень, равно как и патриарх Авраам [48]
среди стад своих и древний Иов [49] с косцами и жнецами со своих земель в
стране Уц [50]; и даже сам старик Ной [51] в своем ковчеге, должно быть,
отправлялся обедать со всем своим плавучим семейством и домашней живностью,
лишь только отбивали восемь склянок.
Но хоть этот допотопный обеденный час и отвергается современными
коммодорами и командирами, он все еще сохраняется для людей, находящихся под
их началом. Немало разумных вещей, изгнанных высшим светом, находят себе
пристанище в простонародье.
Некоторые коммодоры пристально следят за тем, чтобы ни один человек на
корабле не осмелился обедать после того, как его, коммодора, десерт убрали
со стола. Даже командир корабля. Мне передавали из надежных источников, что
однажды какой-то командир дерзнул пообедать в пять часов, в то время как
коммодору обед подавали в четыре. На следующий день, как рассказывают, этот
командир получил частную записку, после которой стал садиться за стол в
половине четвертого.
Хотя людям и не приходится жаловаться на час обеда, однако у них есть
достаточно оснований взбунтоваться против возмутительных часов, положенных
для завтрака и ужина.
Восемь часов - завтрак, двенадцать - обед, четыре - ужин. И только.
Никаких вторых завтраков, никаких холодных закусок. Из-за такого расписания
и отчасти из-за того, что в походе одна вахта садится за стол перед другой,
вся еда за сутки сгружается в промежутке времени, не достигающем порой и
трети суток. Шестнадцать убийственных часов проходит между ужином и
завтраком, и в них для одной из вахт входят восемь часов, проведенных на
палубе! Это варварство. Любой врач согласится со мной. Подумать только! Не
успел коммодор сесть обедать, как вы уже отужинали. А в высоких широтах
летом вы в последний раз вкушаете пищу за пять часов, а то и больше, до того
как стемнеет!
Господин морской министр! Обращаюсь к вам от имени людей, вмешайтесь вы
в это дело. Сколько раз я, грот-марсовой, утром штормового дня чувствовал
себя совершенно обессиленным как раз в тот момент, когда от меня требовалось
величайшее напряжение - и все из-за этих несуразных сроков распределения
казенного питания в походе. Просим вас, господин министр, не поддавайтесь в
этом вопросе влиянию досточтимой коллегии коммодоров, кои без сомнения
станут вам доказывать, что восемь, двенадцать и четыре самое подходящее
время кормить людей, ибо именно в это время происходит смена вахт. Хотя
означенное расписание более удобно для офицеров и выглядит весьма аккуратно
и чрезвычайно привлекательно на бумаге, оно явно вредит здоровью команды, а