"Герман Мелвилл. Бенито Серено" - читать интересную книгу автора

его любое желание.
- На редкость сообразительный парень этот ваш слуга, - шепотом заметил
он дону Бенито.
- Совершенно справедливо, сеньор.
В ходе затрапезной беседы капитан Делано возвратился к рассказу дона
Бенито, выспрашивая у него время от времени кое-какие дополнительные
подробности. Так, он поинтересовался, почему цинга и лихорадка произвели
столь полное опустошение среди белого экипажа, оставив в живых более
половины негров. Должно быть, вопрос этот вызвал в памяти испанского
капитана всю картину пережитого мора, безжалостно напомнив ему, одиноко
сидящему в капитанской каюте, что было время, когда его окружали здесь
друзья и помощники; рука его задрожала, лицо стало землистым и серым, речь
прервалась; а еще через мгновение здравая память минувшего уступила место
болезненным страхам настоящего. Широко раскрытыми глазами дон Бенито смотрел
перед собой - в пустоту, ибо там ничего не было, только черная рука его
слуги подвинула к нему стакан с мадерой. Несколько глотков вина частично
привели его в чувство, и он несвязно пробормотал что-то насчет разницы в
конституции, благодаря которой одна раса оказывается устойчивее к болезням,
чем другая. Мысль эта была его гостю внове.
Потом разговор перешел на денежные темы, в частности в связи с новыми
парусами и прочими предметами оснастки, которые капитан Делано обещал
испанцу, но, будучи строго подотчетен судовладельцам, должен был точно
оговорить все условия и, естественно, хотел вести эти переговоры с глазу на
глаз, полагая, что недужный испанец хоть некоторое время мог бы обойтись и
без попечения своего слуги. Сначала, ничего об этом не говоря, он ждал, что
дон Бенито сам догадается его отослать, как это принято обычно.
Однако ожидания его не оправдались. Наконец, перехватив взгляд дона
Бенито, капитан Делано показал большим пальцем себе за плечо и шепнул:
"Прошу простить меня, дон Бенито, но есть одно препятствие, которое мешает
мне высказаться полностью".
Испанец изменился в лице - очевидно, ему был неприятен этот намек,
касающийся его любимого слуги. Минуту помолчав, он дрожащим голосом ответил,
что присутствие негра не может служить помехой в любом разговоре, ибо со
времени гибели своих офицеров он во всем полагается на Бабо, никогда с ним
не расстается и не имеет от него тайн, хотя он был сначала только старшиной
среди рабов.
На это американцу нечего было возразить, но в глубине души он
почувствовал легкую обиду за то, что дон Бенито отказался исполнить такое
пустяковое желание гостя, который к тому же собирается оказать ему
немаловажные услуги. Это все его дурной нрав, решил капитан Делано и,
наполнив стакан, приступил к деловым переговорам.
Они условились о цене парусины и всего прочего, но при этом капитан
Делано заметил, что если раньше его предложение помощи было встречено с
каким-то лихорадочным восторгом, то теперь, когда перешли к обсуждению
практической стороны дела, его собеседник не выказывает ничего, кроме
безразличия и апатии. Казалось, дон Бенито слушает его скорее из покорной
учтивости, чем из интереса к той пользе, которую все эти подробности сулили
ему самому и кораблю.
Дальше - больше. Испанец окончательно замкнулся, и все попытки вовлечь
его в застольный разговор оказывались тщетны. Погруженный в свою ипохондрию,