"Герман Мелвилл. Бенито Серено" - читать интересную книгу авторатому особому враждебному чувству, какое всегда питают чистопородные
африканцы к своим полукровным соплеменникам. Что же до стюарда, то его поведение, быть может, и не свидетельствовавшее об избытке чувства собственного достоинства, говорило об искреннем желании быть приятным - стремление похвальное вдвойне: как с христианской, так и с честерфилдианской точки зрения. Капитан Делано обратил внимание на то, что хотя цвет лица у мулата и гибридный, черты его полностью европейские, даже классические. - Дон Бенито, - шепотом обратился он к испанцу. - Я рад, что вижу вашего носителя золотого жезла, его облик служит опровержением неприятного замечания, которое я когда-то слышал от барбадосского плантатора, что будто бы мулата с правильными европейскими чертами лица надо особенно остерегаться: он из злодеев злодей. Я вижу, что у вашего стюарда черты правильнее, чем у короля Георга Английского, и, однако же, вот он кланяется, кивает, улыбается - настоящий король, право, король доброго сердца и вежливых манер. И голос у него тоже весьма приятный. - Да, сеньор. - Но скажите мне, дон Бенито, сколько вы его знаете, действительно ли он всегда и во всем был вот такой славный малый? - продолжал капитан Делано, когда стюард, в последний раз приветственно преклонив колена, скрылся за перегородкой. - По причине, сейчас только упомянутой, мне желательно узнать правду. - Франческо - неплохой человек, - медлительно отозвался дон Бенито, как истинный ценитель, равно остерегающийся незаслуженной хулы и лишних похвал. - Ну вот, так я и думал. Ведь странно же было бы, право, и не слишком африканской не только не оказывала облагораживающего действия, но, наоборот, действовала бы как купорос на темный бульон - улучшала цвет, но отнюдь не внутренние качества. - Несомненно, несомненно, сеньор. Не знаю, как насчет негров, - бросив взгляд на Бабо, сказал дон Бенито, - но мнение, подобное высказанному вашим знакомым плантатором, я слышал в применении к индейско-испанским помесям в наших колониях. Однако сам я ничего об этом не знаю, - вяло заключил он. И они вошли в капитанскую каюту. Трапеза была скудной - рыба и кусок свежей тыквы, дар капитана Делано, сухари с солониной, припасенная слугой бутылка сидра и последняя на "Сан-Доминике" бутылка старой мадеры. Стюард Франческо с двумя или тремя чернокожими помощниками еще хлопотали над столом, завершая последние приготовления. При виде своего господина они поспешили вон, хотя Франческо успел с улыбкой отвесить еще один церемонный поклон; но мрачный испанец, словно не видя его, лишь брезгливо заметил, обращаясь к гостю, что терпеть не может, когда прислуга лезет на глаза. Оставшись без посторонних, хозяин и гость одиноко расположились друг против друга за столом, точно бездетная супружеская чета, и при этом больной дон Бенито все же настоял на том, чтобы капитан Делано уселся прежде его. Негр-слуга подложил хозяину под ноги коврик, засунул ему за спину подушку и встал за стулом, но не у дона Бенито, а у его гостя. Это сначала удивило последнего. Но вскоре он понял, что, заняв такую позицию, слуга остался верен хозяину, так как, наблюдая его лицо, он мог быстрее выполнять |
|
|